Сельма Эйчлер - Убийства – помеха любви

– Дез! – В открытых дверях стояла Бланш, на лице ее была написана тревога. – Я боялась, что ты заблудишься.

– Ты очень точно описала дорогу. – Мы обнялись.

Светло-карие глаза подруги были обведены темно-синими кругами, на лбу и в уголках губ пролегли глубокие морщины. Пять лет назад Бланш выглядела на десять лет моложе.

Мы прошли в огромный холл с высоченным потолком, под ногами поблескивал темно-зеленый мрамор, в нишах стояли скульптуры, вазы и прочие антикварные сокровища. Я следовала за Бланш по длинному коридору, пока она не остановилась у открытой двери и жестом не пригласила меня войти.

Комната была большой, очень большой, но не это главное. Господи, да я такой роскоши отродясь не видела! Мебель в стиле Людовика XVI (наверняка подлинная!), стены, отделанные панелями из мореного дуба, абиссинские ковры. Тона в основном мягкие, пастельные – розовый, кремовый, светло-зеленый. Даже каминная доска была из розового мрамора.

– Мне кажется, здесь нам будет удобнее. Я называю эту комнату малой гостиной. Здесь куда уютнее, чем в парадной гостиной или в библиотеке.

Я чуть не поперхнулась.

– Дез, ты уже обедала? – спросила Бланш, когда мы уселись, и протянула руку к шнурку рядом с диваном.

Я заверила ее, что не голодна.

– Тогда выпьешь чего-нибудь?

– Спасибо, не хочется.

– Хорошо. Так что тебе рассказать?

Я знала, что задавать наводящие вопросы не требуется, надо просто дать Бланш возможность выговориться. Что она и проделала – не замолкала в течение десяти минут, повторив то, что уже сообщила по телефону, и добавив целый ворох подробностей об утраченных добродетелях идеального Марка Ньюмана.

– Не могу поверить, что это происходит со мной, – прошептала Бланш, поникнув. – Если бы ты его знала…

Пришло время направить рассказ подруги в более практическое русло.

– Мне кажется, тебе лучше объяснить, как все происходило. Что изменилось, когда Марк начал якобы задерживаться на работе? Он что, просто пару раз в неделю возвращался позже обычного? Или заранее предупреждал тебя об этом?

– Он всегда звонит, где-то около пяти, и предупреждает, что не придет к ужину.

– А где он работает?

– В компании «Мартин и Ньюман». Он со­владелец. Это фирма в Ливингстоне, всего в нескольких милях отсюда. Постой-ка… Я дам тебе адрес.

Бланш встала и прошла к окну в дальнем конце комнаты, где стоял небольшой столик, обтянутый кожей. Я впервые смогла внимательно разглядеть фигуру подруги. И едва не грохнулась на пол от изумления.

При своем высоком росте Бланш всегда была не то чтобы толстой, но, скажем так, пышной. Теперь же моя подруга стала худой как щепка. В ее серые шерстяные брюки поместились бы две Бланш. Но вот она повернулась… и я увидела, что из выреза белой шелковой блузки выпирают… нет-нет, не груди, а костлявые ключицы! О боже… Я перевела дыхание.

– Марк работает биржевым маклером. Я тебе не говорила? – спросила Бланш, возвращаясь к дивану. Она протянула мне визитную карточку.

– Нет, не говорила. По крайней мере, я об этом не помню.

– Я знаю, о чем ты думаешь! – вдруг выпалила она.

– О чем?

– Что Марк женился на мне из-за денег! – Она взмахнула рукой: – Из-за всего этого.

– Что за глупости, Бланш, – ответила я лицемерно.

– Так вот, хочу внести ясность! Марк – очень, очень преуспевающий маклер. У него и своих денег достаточно.

– Мне нужна его фотография, желательно недавняя. Найдется?

– Найдется. – Бланш со слабой улыбкой потянула за шнурок.

Через две-три минуты в дверь постучали. Вошла маленькая коренастая женщина средних лет.

– В библиотеке есть фотоальбом, Лайла. Как войдете, в шкафу слева от камина, вторая полка снизу, по-моему. Вы не могли бы его принести? – вежливо попросила Бланш.

Лайла вернулась раньше, чем я успела открыть сумку, достать кошелек и сунуть в него визитку Марка Ньюмана.

– Как видишь, у нас много фотографий, – гордо сообщила подруга, листая альбом. Она задержалась на снимке, где куда более округлая и куда более счастливая Бланш с обожанием взирала на симпатичного мужчину примерно ее возраста. Судя по всему, Марк был чуть выше жены, плотного телосложения, с густой шапкой светлых вьющихся волос. Бланш несколько секунд смотрела на фотографию, рассеянно поглаживая ее пальцем. – Это наш медовый месяц. На Барбадосе… – Голос ее дрогнул.

– Мне нужна фотография, на которой Марк больше всего походит на себя нынешнего, – быстро проговорила я, надеясь предотвратить поток слез.