Дарья Калинина - Танго на собственных граблях

— Тетя, а ты с этим Юдиным давно встречалась?

— Говорю же, около недели длился наш роман. Почти каждый день виделись. А потом бац, и резко оборвал все наши отношения.

— И наверное, это случилось уже после исчезновения моих родителей?

— Да. Я же говорю, в тот день, когда ты ко мне пришла за советом, как тебе быть дальше, мы с Юдиным и расстались.

— А про дедушку ты ему рассказывала?

— Про кого?

— Про моего пропавшего дедушку — Виктора Костромкова.

Тетка уставилась на племянницу как на ненормальную.

— Делать мне, по-твоему, больше нечего?

— А про кого рассказывала? Про меня? Про родителей?

— Нет, что ты. Хотя…

— Что?

— Про Тамару рассказывала, — призналась тетка. — Она мне как раз позвонила, а Юдин спросил, кто это. Пришлось сказать, что это звонит богатая старая дева, которая целыми днями торчит дома и от скуки уже не знает, куда ей себя девать.

Теперь Настя была почти на сто процентов уверена в том, что хитрый Юдин, выведав у болтливой тетки Наташи все, что его интересовало, захотел избавиться от обузы. Все было ясно как божий день. Но теперь еще одна мысль промелькнула в голове у девушки.

Да, тетка Наташа была чрезмерно разговорчива, даже болтлива. Сама она называла это откровенностью. Но у такой откровенности имелась маленькая особенность, во-первых, говорила тетка Наташа почти исключительно о самой себе. А во-вторых, если бы Юдин не начал в ответ изливать перед ней свою собственную душу, то поток откровенности женщины быстро бы иссяк. Тетя Наташа была не из тех людей, кто способен делиться чем-то, не получая чего-то равноценного взамен.

— Тетя… А что этот Юдин рассказывал о себе?

— Что? Да все больше жаловался.

— На что?

— Правильней сказать, на кого. На своего компаньона.

— А почему?

— Очень уж тот его достал.

Компаньона? Про кого это говорил Юдин? Уж не про старца ли — великого провидца, поселившегося в доме Юдина и взявшего бизнес в свои властные руки? Или все-таки речь шла о ком-то другом?

— А что у него с компаньоном не ладилось? — осторожно спросила Настя.

— Да уж очень много воли себе взял. Требовал, чтобы все по его слову делалось.

— А спорить с ним твой Юдин не пробовал?

— Сдается мне, что он этого своего компаньона побаивался. Через его дочь действовать собирался.

— Через дочь?

— Ну да. Так он сказал.

— А еще? — взмолилась Настя. — Что еще он тебе говорил?

Но тетя Наташа лишь страдальчески закатила глаза.

— Напрасно я тебя позвала к себе, — простонала она. — Никакого от тебя утешения. Думала, ты будешь меня поддерживать, а ты только мучаешь меня напрасно всякими дурацкими вопросами. Ну, какое это имеет отношение к той драме, которую я переживаю?

И женщина упала обратно на диван, картинно рыдая и содрогаясь. Обычно Настя в таких случаях кидалась утешать тетю, которая, надо отдать ей должное, от состояния жутчайшего отчаяния обычно очень быстро возвращалась в свое привычное жизнерадостное состояние. Но сегодня девушка не двинулась с места. Она прекрасно сознавала, что слезы ее тети — это всего лишь игра. Видимо, других более подходящих зрителей сегодня у нее не нашлось, вот она и призвала к себе племянницу.

Но Настя не могла ей посочувствовать. Более того, девушка чувствовала, как в ее душе поднимается волна негодования на свою глупую и недалекую тетку. Разболтала все их семейные тайны перед первым попавшимся проходимцем!

А тетка еще и подлила масла в огонь, воскликнув:

— Если не можешь посочувствовать, зачем пришла?

Настя молча поднялась и двинулась к выходу. Но уже у самых дверей повернулась и горько произнесла:

— Ах, тетя, тетя! Если бы ты только знала, как дорого мы можем заплатить за твою неразборчивость в отношениях! Ну, что ты на всех мужчин подряд кидаешься? Не девочка ведь уже, пора бы остепениться. И когда ты только научишься разбираться в людях!

— Поучи еще меня, — огрызнулась на нее женщина, слегка оторопев от такой отповеди смиренной доселе племянницы. — Яйца курицу не учат!

На этом Настя с тетей и расстались. Тетка оплакивала свою неудавшуюся личную жизнь, а Настя… Настя, выйдя из ее дома, быстро поймала такси и отправилась в гости к другой своей тетке.

Тетя Тамара открыла ей дверь, и девушка поняла, что та недавно тоже плакала. Правда, лицо женщины было невозмутимо, но вот глаза у нее покраснели.

Тем не менее тетка Тамара держалась отлично. И вежливо кивнула племяннице:

— Рада, что ты приехала сама. Как у тебя дела?