Пьер Сувестр - Трагический исход

Доктор больше не отрывал своего взгляда от лица Жюва. Он, казалось, внимательно изучал нервное состояние Жюва.

Морис Юбер ответил:

– Я помогу вам по мере своих возможностей…

Из своего портфеля он взял карточку, наскоро написал несколько слов.

– Вот, – сказал он, – рекомендательное письмо директору больницы; это очень любезный человек, вы от него узнаете все, что хотите…

– Спасибо, мсье, – поблагодарил Жюв, взял карточку и положил ее в карман…

Затем полицейский поклонился Валентине де Леско и кивнул головой доктору.

– Мадам, мсье, мое почтение!..

После чего он удалился, застывший, как автомат. Доктор смотрел, как он уходит…

Когда Жюв покинул салон, Морис Юбер сделал тревожную мину.

– Все это не очень хорошо, по-моему, этот человек находится в странном состоянии!..

Потом его взгляд остановился на Валентине, которая слегка побледнела…

Жюв находился наедине с директором больницы.

– Спасибо, господин директор, – сказал он, – за вашу любезность, но я хотел бы еще кое-что уточнить… Что происходит обычно, когда у вас умирает неизвестный человек?

– Очень просто, господин инспектор, есть лишь два возможных решения. Мы принимаем одно или другое, судя по необходимости. Когда факультету не хватает материала для секционных работ и анатомических исследований, одним словом, когда нам нужны трупы, мы отсылаем покойников, не востребованных родственниками, в анатомичку или в мертвецкую Кламар, где тела хранятся до использования их студентами. Когда факультет достаточно обеспечен, мы отправляем трупы, покойников, в похоронное бюро, которое их захоранивает…

Жюв уже узнал по документам, в какой палате вначале лечился таинственный персонаж, обнаруженный на берегах Сены, а также в какой умер.

– Что сделали с его трупом? – спросил он у директора.

– О! – безапелляционно ответил директор. – Он, разумеется был похоронен, так как, к удивлению, на факультете материала хватает, и Кламар обеспечен. Таким образом, не вызывает сомнения, что, как и другие усопшие на этой неделе, человек, которым вы интересуетесь, был похоронен…

Но Жюва не удовлетворили эти сведения.

– Не можете ли вы мне сказать, – спросил он, – на каком кладбище?

Директор прервал его с улыбкой:

– Нет, господин инспектор, нет, вы слишком многого хотите от меня, в самом деле!.. Представьте себе, я не могу ничего вам сообщить по этому вопросу… У нас, в среднем, от четырех до пяти смертных случаев в день, и в обязанности директора больницы не входит следить за всеми похоронными процессиями.

Жюв понял маленький урок, который только что был ему деликатно преподан. Он извинился за свою нескромность.

Однако у него был такой огорченный вид, что директор больницы сжалился над ним.

– Послушайте, – посоветовал он, – возможно, вы сможете получить дополнительные сведения, обратясь к сторожу морга?.. Может быть, если он вспомнит, он скажет вам, какие похоронные дроги увезли труп вашего человека…

Директор позвонил, вошел служитель.

– Проводите мсье в службу транспортировки усопших…

Час спустя Жюв покинул больницу Шарите. Он был встревожен и озабочен в высшей степени…

Напрасно спрашивал он людей, которые могли бы дать ему сведения, основанные на документах.

Если вначале все были согласны, что человек, о котором шла речь, умер, действительно умер, если все были единодушны в том, что после того, как он был доставлен в морг и положен в гроб, его передали похоронному бюро, то потом никто не мог сообщить ни номер дрог, которые его увезли, ни название кладбища, на которое отправили этот неизвестный труп, чья смерть никого не удивила в больнице. Однако эта смерть казалась такой сомнительной и необычной для Жюва, поскольку он видел, как этот человек расхаживал «живой» в столь странных обстоятельствах, которые можно было назвать одним словом: Жап!..

Жюв с быстротой ветра покинул особняк на улице Спонтини, чтобы посетить больницу Шарите, где, благодаря рекомендации доктора Юбера, он рассчитывал получить точные сведения о кончине и похоронах «человека во власти Жапа».

Тем временем, после его ухода, в элегантном особняке барона де Леско остались наедине двое собеседников.

Это были баронесса и доктор Юбер.

Доктор после известного вечера, когда он во власти непреодолимой силы вторгся глубокой ночью в комнату молодой женщины, чтобы вырвать у нее признание, с тех пор он никогда не касался этой мучительной темы и остерегался возвращать к ней Валентину, которая, казалось, забыла или, по меньшей мере, притворялась, что не помнит об этом досадном происшествии.