Пьер Сувестр - Трагический исход

– Однако сомнений нет, – сказал он, – сомнений нет! Молодая девушка, которую Гаду заставила украсть… Ведь это Элен, моя дорогая Элен! Моя невеста!

И так как Зизи утвердительно качал головой, Жером Фандор, которому, казалось, не сиделось на месте, вытащил из своего бюро большой белый лист бумаги.

– Зизи, – начал он, – я даю тебе слово, что Жюв тебя не тронет… Прежде всего, я тебя не выдам ему… Затем, так как ты еще не вернул кошелек, который украл у Валентины де Леско, надо вернуть его… Об этом не беспокойся… Но взамен помоги мне сделать все, что в твоих силах, возможно, мою жизнь и мое счастье ты держишь в своих руках…

И вооружась карандашом, Фандор продолжал:

– Посмотрим, что нового ты сказал мне сегодня?

Четко, ясно Жером Фандор отмечал прежде всего основные детали, которые он только что услышал из уст Зизи.

– Во-первых, – сказал он, – ты установил, что Жап ухаживал за Валентиной де Леско и что это ужасно досаждало барону Жоффруа… Во-вторых, ты утверждаешь, что Гаду заставила похитить Элен, которая содержалась пленницей в «Деревянных конях»… По твоим словам, Элен была похищена твоим отцом, кучером Коллардоном, но ты не знаешь, куда ее доставили…

В-третьих, ты утверждаешь, что Фантомас, обнаружив похищение дочери, очень рассердился… Значит, приказы Гаду отдавал не Фантомас…

В-четвертых, ты не сомневаешься в том, что твой отец убит Жапом, а не Фантомасом… Все правильно?

Зизи утвердительно кивнул головой, и Фандор, перечитав свои заметки, размышлял вслух:

– Боже мой! Боже мой! Кто мог бы распутать эту интригу?.. Кто мог бы из всего этого извлечь истину?.. Отгадать, где Элен?.. Отгадать, кто такой Жап?..

Затем Фандор изменил направление мыслей.

– Я должен сказать, – рассуждал он дальше, – что абсолютно уверен в том, что Жап должен быть Фантомасом… Действительно, Жап наказывает тех, кто причиняет зло Элен, он убил кучера Коллардона… Но, с другой стороны, кажется, что Жап не имеет ничего общего с Фантомасом… Методы, которыми действует Жап, не являются методами Фантомаса… Жап скорее воспринимается как странный сумасшедший, а не как бандит!.. И потом, если Жап – это Фантомас, зачем ему надо было ухаживать за Валентиной де Леско, что не нравилось барону Жоффруа?

Фандор обхватил лоб обеими руками. Задыхаясь от волнения, он пробормотал дрожащим голосом:

– Я схожу с ума! Я схожу с ума!..

И в то время как Зизи смотрел на него, не говоря ни слова и спрашивая себя, чем все это может закончиться, Жером Фандор начал внезапно прыгать по комнате, потирая руки, и казался почти радостным.

– О, да! – говорил он. – Напротив! Это очень просто! Я понимаю! Все очень ясно!..

Вскоре Жером Фандор от бешеной экзальтации перешел к абсолютному хладнокровию.

– Зизи, – приказал он, – надо, чтобы ты доверился мне!.. Я оставлю тебя здесь… совсем одного… жди меня… мне надо увидеть Жюва, я попрошу его простить тебя. Без всякого сомнения, я получу это прощение, и я тебе клянусь, что затем ты, Жюв и я, мы вместе сделаем хорошее дело!..

К сожалению, когда через три четверти часа Жером Фандор прибыл на улицу Тардье, он узнал, что полицейского дома не было…

Действительно, Жюв не возвращался с тех пор, как он вышел, устремляясь по следам Валентины де Леско.

Крайне взволнованная, задыхающаяся, Валентина де Леско после того, как покинула полицейского Жюва, вернулась прямо к себе. Был первый час ночи, особняк на улице Спонтини стоял молчаливый, погруженный в мрак. Никакого шума не проникало за стены дома, и когда молодая женщина вступила в сад, а затем поднялась на первый этаж дома, она не заметила, чтобы в доме еще кто-то бодрствовал.

Валентина машинально закрыла дверь на засов и поднялась по лестнице, ведущей на первый этаж. Она не зажигала огня, с естественной уверенностью людей, которые могут ходить взад и вперед в привычной для них обстановке в полной темноте.

Валентина направлялась в свою комнату, но внезапно остановилась и поднесла руку к груди, как будто хотела унять биение сердца.

Она только что заметила слабую полоску света из-под двери соседней комнаты; свет проникал из комнаты ее мужа.

– Значит, он там? – спросила она себя.

И без колебаний, настолько импульсивной и нервной была молодая женщина в этот вечер, она отрывисто постучала в дверь.

– Войдите, – раздался голос.

Валентина повиновалась. Она часто мигала, ослепленная резким переходом из темноты на свет.