Пьер Сувестр - Жокей в маске

– В Сен-Жерменский комиссариат, – бросил он шоферу, садясь на сиденье. – И побыстрее. Может, успею еще что-нибудь пронюхать… И, черт возьми, надо увидеть труп!

Но это ему так и не удалось. В Сен-Жермен ему сообщили, что тело уже отправлено в морг, куда посторонних не допускают.

– Зачем же его туда повезли? – как можно наивнее спросил Фандор. – Простое самоубийство…

Комиссар покачал головой:

– Нет, мсье, убийство.

Это уже было интересно. Репортер почувствовал профессиональный азарт.

– А из чего вы это заключили? – вкрадчиво спросил он.

– Простая наблюдательность, мсье, – не без гордости проговорил полицейский. – Что делает человек, которому пришло в голову повеситься? Он забирается на дерево, привязывает веревку к ветке, сует голову в петлю и прыгает вниз. Верно?

– Верно, – подтвердил Фандор.

– Ну так вот, – продолжал полицейский, – я не поленился залезть на это дерево. И обнаружил, что кора на ветке вся содрана. Понимаете? Беднягу задушили еще на земле, а потом уже вздернули, перехлестнув веревку через сук. Так что, мсье, о самоубийстве не может быть и речи!

Фандор поглядел на комиссара с уважением – тот действительно оказался человеком весьма наблюдательным и неглупым. Мысленно он выругал себя за то, что сам не догадался осмотреть ветку. Необходимо было срочно убедиться, что полицейский ничего не напутал. Журналист снова сел в такси.

– Придется опять ехать к этому дереву, старина, – вздохнул он. – Похоже, история затягивается.

Вернувшись на место происшествия, репортер внимательно обследовал злополучный сук и убедился, что комиссар из Сен-Жермен абсолютно прав – здесь произошло убийство.

Спустившись на землю, Фандор тщательно осмотрел траву вокруг.

– Пожалуй, вот это можно принять за следы борьбы… А это что такое?

В траве что-то блеснуло. Фандор наклонился и поднял изящный серебряный колпачок для карандашей – настоящее произведение искусства. На нем были выгравированы инициалы.

– Интересно, – пробормотал журналист. – Убитого, если не ошибаюсь, звали Рене Бодри. А на этой штуке стоит М.Д.В.

Он снова поднес колпачок к глазам.

– Это может оказаться весьма существенным… Несчастного убили, но оставили ему и часы, и бумажник. Значит, мотивом была не кража. И, выходит, убийца – человек не нуждающийся. А эта серебряная безделушка, судя по качеству работы, вполне может принадлежать какому-нибудь аристократу. И монограмма… Бьюсь об заклад, никто из местных крестьян не оттискивает на сбруе своих лошадей М.Д.В.!

Фандор вернулся в такси и приказал:

– В Париж, в префектуру.

Потом подумал и сказал:

– Впрочем, нет. Сначала – улица Тардье, 1. Надо повидать Жюва.

К четырем часам утра посетители «Крота», модного ресторанчика на Монмартре, уже осушили немало бокалов шампанского. Шумная компания уселась за столы около десяти и с тех пор успела уже изрядно набраться. Все это были молодые люди одного круга, для которых подобные пирушки случались не редко.

Здесь сидел Луиджи Реверди, атташе в бразильском посольстве, отнюдь не обременявший себя излишней работой, Роже Бомон, студент юридического факультета, тоже не слишком часто показывавшийся на лекциях, и, наконец, наш старый знакомый Макс де Вернэ, последний любовник Жоржетты Симоно. Сейчас на коленях у него примостилась некая Мишелин де Валансьен, с которой он только что познакомился. Девушка безуспешно пыталась выпросить в подарок шикарную заколку, украшавшую галстук Макса.

Хрупкий Луиджи, напротив, сам устроился на коленях Клары де Монтаргон, душившей его в объятиях. Роже Бомон яростно спорил со своей любовницей Лилианной д'Исси, утверждавшей, что он выпил уже вполне достаточно на сегодня. Перепалка, впрочем, отнюдь не мешала ему регулярно произносить тосты самого невероятного содержания.

– Давайте выпьем за Северный полюс! – восклицал он. – Без его льда шампанское никогда не стало бы таким вкусным! Или за экватор…

– А также за Солнце и Луну, – презрительно добавила Клара. – Выпил бы лучше за дам, обормот!

Макс де Вернэ, покачиваясь, поднялся с бокалом в руке.

– Господа! – объявил он. – Позвольте мне сказать. Выпьем, э-э…

За что хотел выпить Макс, присутствующие не услышали, так как в этот момент в дверь постучали.

– Опять официант… – скривилась Мишелин.

Но вошел не официант. На пороге показался сам метрдотель.

– Мсье де Вернэ, – позвал он.

– Ну, что там? – отозвался Макс.