Татьяна Луганцева - Попугай – птичка райская

– Слишком уж вы возбуждены, – задумчиво посмотрел на Анжелику психотерапевт. – Может, вам и правда успокоительного попить?

– Нет уж! Мне надо быть в форме! – возразила певица.

– На ужине объявлю о концерте, – вздохнул Георгий Игоревич.

– Спасибо! – чмокнула его в щеку Анжелика. – А чего вы такой грустный?

– Скорее озабоченный… Эта комиссия… Они снова сегодня придут. Я так и знал, что теперь они замучают проверками, – махнул рукой главврач.

– Комиссия? Надеюсь, на этот раз без меня обойдетесь? – спросила Анжелика.

– Вас они видеть не должны! Хватит уже! Теперь они сами хотят пообщаться с пациентами. Вот пусть и общаются! – Георгий Игоревич утер пот со лба. – Я надеюсь, до начала вашего концерта они уже уйдут.

Дальше день проходил как обычно. Анжелика была вынуждена общаться с Егором, а глазами все время искала Станислава Андреевича. Она увидела его на обеде, но следователь почему-то не обращал на нее никакого внимания. Анжелику это очень разозлило, и в своих стараниях приударить за Егором она чуть не перегнула палку, начав его кормить чуть ли не с ложечки.

Во время послеобеденного отдыха Анжелика столкнулась с Молотовым на улице. Он сидел на скамейке и курил, судя по окуркам, лежащим один к одному, словно пули, одну сигарету за другой.

– Вы здесь прямо как в санатории, – отметила она.

– Я на задании.

– Что-то я не вижу, чтобы вы были поблизости.

– А вам пока никакая опасность не угрожает, – хмуро ответил Станислав Андреевич.

– Сегодня вечером я окончательно его охмурю, а потом он должен увидеть нас целующимися, – заявила Анжелика безапелляционным тоном. – Егор поймет, что все бабы одинаковые, и придет ко мне ночью, чтобы придушить. Там мы его и возьмем!

– Вам бы романы писать, – усмехнулся Молотов.

– Вы, товарищ следователь, готовьтесь к поцелую, – предупредила его Анжелика, – а затем к засаде в моей палате.

– Мне уже не по себе, – отметил майор.

– Не бойтесь! Я научу вас целоваться не по-настоящему, как в кино. Я один раз снималась в сериале, правда, малоизвестном, – вздохнула Анжелика. – Ладно, пойду отдыхать, вечером я должна быть в голосе. А вы много курите, однако.

Ближе к вечеру к Анжелике приехала подруга Маша. Анжелика попросила ее привезти концертное платье, косметику и элегантные туфли на высоком каблуке.

Маша пребывала просто в шоковом состоянии.

– Я чуть с ума не сошла! Где ты? Что с тобой? Звоню – абонент недоступен. Прихожу к тебе домой – никто не открывает. Звоню знакомым – никто ничего не знает!! Да разве же так можно? Хоть бы сказала, что жива!

– Извини, Маша, я что-то не подумала. Вернее, не думала, что ты настолько будешь беспокоиться, – смутилась Анжелика.

– А как иначе?! Мы же все время вместе! А тут у тебя и на работе неприятности, и личная жизнь крахом пошла! Да еще и сама пропала… Что я должна была думать? Ужас! Я уж в полицию хотела идти, а тут ты звонишь: «Привези мое концертное платье, что поскромнее, ко мне в психушку». Нормальный поворот? Это что, розыгрыш? Или ты и вправду собралась петь в больнице? Дорогая моя, я все понимаю! Потерять работу – это ужасно, но все равно… Нельзя же расстраиваться до такой степени! Ты что из-за этого с ума сошла? – спрашивала Мария, а в глазах у нее стояли слезы.

– Да вроде не сошла, – рассмеялась Анжелика.

– А зачем тогда в психушке-то собралась выступать? Это же унизительно! Ты – звезда оперной сцены! Уйди достойно! Зачем так унижаться?!

– Маша, успокойся! Никто и не унижается. Все хорошо! Здесь я тоже не просто так, я на задании, – понизив голос, пришлось признаться Анжелике.

– На каком еще задании? – не поняла Маша. Слезы у нее мгновенно высохли.

– На ответственном. Я не могу тебе ничего сказать. Пока. Все очень засекречено. – Анжелика выглянула в окно, словно проверяя, не следят ли за ними. И ее взгляд тут же уперся в сутулую фигуру Станислава Андреевича. Он прогуливался у нее под окнами. Сердце Анжелики сжалось от радости. Все-таки следователь присматривал за ней, возможно, даже переживал. Ну, это ей так хотелось думать. По всей видимости, расческа не входила в список предметов первой необходимости, которые Станислав Андреевич взял с собой в больницу, и волосы у него жили какой-то отдельной жизнью – такой взъерошенный ежик, оседлавший его голову. Выглядел Молотов весьма комично.

– Вот, посмотри, – позвала Анжелика Машу, – видишь того мужчину?

– Этого психа?

– Ты что?! Он следователь! Это мое прикрытие! Мы работаем в паре, – пояснила Анжелика, не заметив, что подруга смотрит на нее с ужасом.