Наталья Горчакова - Я написала детектив

После случившегося уснуть точно не удастся, придется вставать.

С сожалением я выползла из кровати, продолжая негодовать.

С другой стороны, подумала я, выпив кофе и покрутив в руках бумажку с адресом, мне сейчас все равно нечем заняться. С сегодняшнего дня я в отпуске, пока никуда не собираюсь, разве что на дачу, но с этим можно повременить.

Есть еще один фактор, почему мне придется взяться за это дело, — с бабушкиными сережками расставаться совсем не хочется, особенно отдать их ни за что Говоруну. Только не это! Хотя и придется, если смотреть правде в глаза, что делать порой не всегда приятно.

Вопрос номер один: с чего начать? Ответ напрашивался сам собой: с визита к Анфиладе, а дальше посмотрим.

Ну и имя дали девочке родители! Назвали бы ее еще Галереей, чем плохо?

Закончив все свои утренние дела, я решила посетить замечательный уголок Москвы — Чистые пруды, где и обитала старушка.

Надев деловой костюм, который, по моим представлениям, наиболее соответствовал образу работника милиции, я отправилась на поиски Бенуа и Ренуара.

Район Чистых прудов находится на вершине пологого холма. В таких местах часто бывают болота, откуда берут начало небольшие речки. Точно так было и здесь — ручьи собирались в речку Рачку, которая текла на юг и впадала в Москву-реку. Местность постепенно обживалась, становилось суше. Но когда Рачку пересекла стена Белого города, перед которой строить дома запрещалось, там осталась низина — образовался пруд. В него стекали все отбросы из округи, в том числе и от мясных лавок, стоявших неподалеку — у Мясницкой улицы. Вода распространяла зловоние, отчего первоначально пруды назывались Погаными.

Так было до конца XVII века, когда любимец Петра I Александр Меншиков, купивший землю, которую сейчас занимает почтамт, очистил пруды и строжайше запретил загрязнять их. С тех пор они именуются Чистыми.

Существуют и другие версии происхождения названия «Поганый пруд».

По одной из них, слово «поганый» вовсе не означало в стародавние времена чего-нибудь грязного, а отождествлялось со словами «иноверец» или «язычник», поскольку происходило от латинского «paganus» — «сельский», «языческий». На Поганом пруду поклонялись в древности своим богам балты и другие иноверцы, которых было в средневековой Москве предостаточно.

Исстари пруды были излюбленным местом катания на лодках, а зимой — на коньках. Путеводитель по Москве начала XIX века приглашал посетить бульвар, дабы «полюбоваться здесь катанием на коньках на манер английский или петербургский».

А речки Рачки, как и многих других в Москве, давно уже не существует.

Красивый, старинный дом бледно-голубого цвета, в котором проживала тетка Говоруна с невероятным именем, находился в глубине переулка. Нужно было пройти сквозь арку с ажурными металлическими воротами, чтобы оказаться во дворе, утопающем в зелени.

Сразу попадаешь будто в другой мир, словно и не в Москве находишься.

О таких домах писала Марина Цветаева:

Отыскав нужный мне подъезд, я поднялась на четвертый этаж.

Почти сразу дверь мне открыла старая, но удивительно хорошо выглядящая женщина.

— Здравствуйте, — сказала я, — мне нужна Анфилада Львовна.

— Это я, — радостно отозвалась старушка, — а вы, по-видимому, Наташенька. Виталик точно так и описал вас.

Я вошла в квартиру с огромным темным коридором, заставленным какими-то вещами. И как она ориентируется здесь? Ничего же рассмотреть невозможно.

— Знаете, Анфилада Львовна, не следует открывать дверь незнакомым людям, даже не спросив, кто это. Подобная беспечность может вам дорого обойтись. Вот и картины украли.

— Да Виталик сказал, что вы сейчас приедете, — в оправдание пробормотала она.

Знал, негодяй, что я тотчас примчусь.