Татьяна Луганцева - Килограмм молодильных яблочек

«Во всем виновата моя самоуверенность! Как же! Еще в Москве я получила удар по своему самолюбию! Любимый муж посмел бросить меня! Этого не может быть, я же самая лучшая! Я сама всего достигну. Я заработаю денег. Я проживу без Ричарда. Я возьму сложное дело, приеду в Чехию и разберусь в смерти Варвары. Я сама, сама, сама… В итоге я даже не попала в то заведение, куда ехала, а сразу же вляпалась в неприятности, которые все-таки привели меня в тюрьму. Хорошо, что хоть Асю в этот раз я не взяла с собой и не втянула ее в опасное приключение…»

Невеселые размышления Яны были прерваны стуком открывающегося засова. Она подняла глаза и увидела Патрика в сопровождении двух полицейских.

– Что же вы за птица такая? – как всегда, улыбаясь, сказал он. – Стоило посадить вас за решетку, как ко мне в кабинет ввалилась толпа людей, готовых внести за вас залог. Они просто вынудили меня позвонить прокурору с просьбой выпустить вас под залог. И даже размеры назначенной залоговой суммы их не смутили. Конечно, имя и титул просящего за вас сделали свое дело. Но я отдам вас на поруки не Карлу Штольбергу, а вашему законному мужу.

– Ричард?! Он здесь?! – возликовала Яна.

– Дамочка, какой такой Ричард? Господин Шувалов – ваш последний денежный мешочек, ваш законный муж!

– Борис Ефимович здесь?! – Яна чувствовала себя Алисой в Стране чудес.

Полицейский начальник вывел Яну в комнату, полную людей, которые все встрепенулись при ее появлении. Карл Штольберг, причесанный, в белой рубашке и черных брюках, напомнил ей первого пионервожатого в ее зеленой юности. Пара полицейских в форме записывали, вернее, пытались это делать за громко и быстро говорящей высокой дородной женщиной в цветастом сарафане и белой панаме, в которой Яна без труда узнала свою домоправительницу Агриппину Павловну. Борис Ефимович в льняном костюмчике горчичного цвета и соломенной шляпе сидел на стуле и сердито стучал тростью о пол, видимо, этим выказывая свое возмущение сложившейся ситуацией. В платье из кружева ручной работы цвета слоновой кости и ажурных перчатках у окна стояла, словно статуя, Элеонора Мария Штольберг, держа под руку своего мужа князя Франтишека.

Яна в своем нелепом наряде, не принимавшая душ уже целые сутки, со спутанными волосами и в наручниках, чувствовала себя английской королевой…

– Вот она, ваша принцесса! – усмехнулся Патрик. – Сумма залога за вас, госпожа Цветкова, внесена. Можете идти, но думаю, что не стоит напоминать, чтобы вы не покидали территорию нашей страны, а еще лучше – нашего города.

– Вы всегда найдете ее, связавшись со мной, – заверил полицейского Карл.

– Вы-то что здесь делаете?! – наконец обрела дар речи освобожденная, обращаясь к Борису Ефимовичу и Агриппине Павловне.

– Ричард поднял бурю в стакане воды. Он всех поставил на уши, сказав, что ты попала в неприятную историю в Чехии. Сначала сюда уехали Ася с Сергеем, а затем и мы. Как я могу спокойно сидеть дома, думая, что, может быть, тебе нужна моральная или материальная поддержка? – ответила домоправительница.

– Это правда твой муж? – осторожно поинтересовался Карл, разглядывая ветхозаветного Бориса Ефимовича.

– Правда. И еще одна правда, что люблю я другого… – отмахнулась Яна.

– А эта женщина? – перевел взгляд темных глаз Карл на Агриппину Павловну.

– Моя домоправительница, по совместительству любимая женщина моего мужа.

– Она его любовница?! – выдохнул Карл.

– Да, а что тебя так удивляет? То, что Борис Ефимович еще не такой старик, как кажется?

– То, что ты так спокойно говоришь о том, что твой муж живет с другой женщиной.

– У нас, у русских, очень сложные, запутанные взаимоотношения, – снова отмахнулась Яна и обратилась к Агриппине Павловне: – С кем остался мой ребенок?

– Не волнуйся. Он вместе с дочками Аси под присмотром их няни Наташи, а еще я попросила присмотреть за ними и помочь пару моих приятельниц.

– А Ричард? – поинтересовалась Яна.

– Он не изъявил прямого желания помочь тебе или взять Вову к себе на время нашего отсутствия.

– Подлец, – вздохнув, сказала Яна.

– Тот парень, которого ты любишь? – уточнил Карл.

– Он самый.

Когда процессия из полицейского участка вышла на улицу, там ее ожидали три автомобиля на выбор: такси, в котором приехала чета «любовников из России», «Мерседес» Карла и «Фольксваген» Штольбергов.

«Не хватает только освещения в мировой прессе освобождения моей криминальной особы», – подумала Яна, почесывая бок и зевая. Она поймала на себе испуганный взгляд Элеоноры Марии.