Татьяна Луганцева - Высокий блондин без ботинок

– Полагаю, Надежда Петровна? – пригласил он Надю в ответ на ее робкий стук в мягкую обивку двери.

– Я.

– Проходите, присаживайтесь. Хорошо, что зашли сначала ко мне. Нам необходимо поговорить с вами о вашей подруге и несколько подготовить вас к беседе с ней.

– Да-да, конечно, – промямлила Надя, клацая зубами, – а что с ней произошло? Как она здесь оказалась?

– У нее острое психическое состояние, попытка суицида, наверное, не надо вам объяснять, что это такое?

– Господи, она что, покончила с собой?! – закричала Надя.

– Успокойтесь, – мягко ответил Валерий Дмитриевич, – попытка, понимаете? Ей вовремя оказали медицинскую помощь, потом ее доставили к нам. Сейчас ей уже лучше, кризис миновал. Мы ее подлечим, главное, чтобы не повторились травмирующие ситуации. Она сказала мне, что хотела покончить с собой из-за любви.

– О господи! – выдохнула Надя.

– Вы знаете этого мужчину? – спросил врач.

– Фактически нет.

– Вы же подруги.

– Ну и что? Она познакомилась с ним совсем недавно.

– Мне она сказала, что знает его всю жизнь, – сказал психотерапевт, отмечая что-то в своем блокноте.

– Нет, просто он оказался любовью всей ее жизни, – ответила Надежда, жадными глазами глядя на бутылку с минеральной водой.

– Пейте на здоровье, – Валерий Дмитриевич перехватил ее взгляд, придвинул к ней бутылку и стопку новых пластиковых стаканов.

– Большое спасибо! – Надежда ухватилась за бутылку и крутанула с нее пробку. Вода с силой вырвалась из бутылки, облив и стол врача с документами, и самого Валерия Дмитриевича в его накрахмаленном медицинском халате.

– Ой, извините! – пробормотала Надя, покрываясь потом.

– Ничего страшного, вы, главное, не волнуйтесь так. Я не могу допустить вас к вашей подруге в таком нервном состоянии, так что успокойтесь.

– Может, валерьяночки? – спросила Надежда.

– Она помогает не сразу, – ответил психотерапевт.

– Ну, чего-нибудь посильнее! – продолжала настаивать Надежда.

– Только здесь тот механизм, который управляет всеми нашими эмоциями, – постучал себе по голове Валерий Дмитриевич, – так что возьмите себя в руки.

Как ни странно, слова психотерапевта подействовали на Надю, и она немного успокоилась.

– Ну, вот и молодчина! Значит, продолжаем разговор. Кто этот мужчина? Что он сделал вашей подруге? Она что-то говорила о свадьбе.

Надежда безнадежно махнула рукой.

– Да ничего он ей не сделал. У них ничего не было. Он виноват только в том, что родился с внешностью кинозвезды и в недобрый час попался ей на глаза.

– Понятно… Безответная любовь… – психотерапевт задумался. – А что там со свадьбой?

– А… так он это… скоро женится, она, видимо, этого не может пережить. Как я могла прошляпить такое ее состояние? Как не поддержала, не успокоила, не почувствовала?

– Не вините себя. Здоровый человек даже мысли не допускает, что кто-то задумал самоубийство. Люди живут в семьях, и даже домашние не всегда замечают и пропускают этот момент. Не корите себя, – успокоил Надежду психотерапевт.

– Спасибо за моральную поддержку, – снова ухватилась за бутылку с минеральной водой Надежда. – А как она это сделала? Вы понимаете, о чем я…

– Порезала вены на работе ножом для бумаг, – ответил Валерий Дмитриевич.

– Какой ужас! Прямо среди животных?

– Этого я не знаю, ее обнаружили сотрудники и вызвали «Скорую помощь», – ответил психотерапевт, недоуменно глядя на нее.

– Я могу ее увидеть?

– Идемте, я провожу вас. Помните, ни слова о нем и его свадьбе, только позитив и поддержка.

– А если она сама заговорит о нем?

– Выслушайте, пусть выговорится, только сразу пресекайте все мысли типа «Я все равно не буду жить без него».

– Поняла, – кивнула Надя, – только позитив.

– Это именно то, что ей надо, – согласился психотерапевт, закрывая за Надей дверь своего кабинета на ключ.

– Она узнает меня? – вдруг поинтересовалась Надежда, ковыляя вслед за доктором по скрипучим половицам.

– Она не сумасшедшая, она просто в состоянии крайнего отчаяния, – пояснил Валерий Дмитриевич.

– Поняла, – снова сказала Надежда, – успокою ее, как смогу.

– Вот и молодец. – Валерий Дмитриевич несколько вразвалочку подошел к палате с номером восемь и показал на дверь Надежде. – Вам сюда, я не пойду с вами.

Надежда собрала всю свою оставшуюся волю в кулак и толкнула дверь. В палате пахло хлоркой и лекарствами. На металлической кровати лежала женщина, укрытая одеялом до подбородка. Из этого кокона торчала худая белая рука, женщина была под капельницей. Надя сглотнула, закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати.