Татьяна Луганцева - Капли гадского короля

– Знаешь, а я ведь тоже об этом подумала и даже намекнула ей… наверное, нельзя было так огульно…

– Сказала, и баста! Тебе тоже много чего сказали, что не соответствует действительности. Забудь! – решительно тряхнула головой Кристина.

– Не могу, а вдруг эта улыбающаяся змея Инна Владленовна и правда причинит зло Ивану Федоровичу?

– Он тебе кто? Родственник? Нет. Выгнал тебя вон, и все, забудь!

– Как у тебя все просто! Я не могу. Он старый, больной человек, его легко обмануть.

– А ты у нас – мать Тереза! Тебе-то что? Хочешь нарваться на неприятности? Твой Иван Федорович имеет право принимать любые решения и подписывать юридические документы, а вот ты лезть к нему в душу не имеешь права. Конечно, твои «Ангелы с поднебесья» неплохо устроились. Набирают больных людей, можно сказать, на издыхании, с хорошими квартирами… – начала рассуждать Кристина.

– Странный бизнес, вроде делают доброе дело, но чувствуется какой-то подвох, – подтвердила Катя.

– Ага! А сама влезла туда!

– Но это хороший приработок, просто некоторые вещи мне показались странными. Я об этом честно и сказала. Может, в милицию обратиться? – заикнулась Катя.

– И что ты им скажешь? Что фирма колет свои лекарства? Наверняка они имеют на это полное право. И надо думать, что лекарства, которые будет проверять милиция, окажутся совершенно нормальными, понятно?

– Понятно, да и мне там лучше не светиться лишний раз…

– Опять ты об этом! Забудь! Вычеркни из памяти, как страшный сон. Что намерена делать дальше?

– Как обычно, выйду на работу.

– Ну конечно, не прошло и трех дней. Не можешь неделю спокойно поболеть. Выглядишь, кстати, не ахти, да и кашляешь все время.

– Кашель – это надолго, а температуры у меня уже нет, – ответила Катя, – не смогла подработать, хоть на свою основную работу вернусь, к своим пациентам, к своей медсестре.

– Эх ты, трудоголик, – улыбнулась Тина, – но впереди два выходных, и мы проведем их вместе.

Как ни старалась Кристина взбодрить подругу в выходные дни, ничего у нее не получалось. Катя все равно пребывала в задумчивости. Подруги сходили в зоопарк, картинную галерею и погуляли в парке им. Горького, даже покатались на карусели, словно дети.

– Интересно, что подумает о нас молодежь? – спросила Тина, одетая в ярко-розовый короткий плащ и голубые джинсы.

– Что две тетки решили вспомнить молодость, – ответила Катя. Она была в светлом вельветовом костюме, который висел на ее худой фигуре, как на вешалке.

– Такое впечатление, что тебе шестьдесят лет.

– А я иногда себя на столько и ощущаю.

– Очень жаль это слышать, – оглянулась по сторонам Тина, – я, например, задержалась надолго в двадцатилетнем возрасте. А тебе не хватает любви, я это всегда говорила, и твоя нога тут совершенно ни при чем. В постели…

– Тина, хватит!

– Вот опять! Проще надо быть, проще. Ведь безумной любви можно и не дождаться, а годы пройдут. Будешь бабкой, подумаешь, вот дура-то я была!

– Я не знаю, что со мной будет, когда я буду бабкой, но сейчас я уверена, что размениваться не смогу.

– Это так бывает приятно… – Тина задумалась, – я имею в виду размениваться, – и засмеялась.

– Я знаю, ты специально меня доводишь, – улыбнулась Катя, опираясь на трость, которую они купили с Тиной в аптеке, так как Катя наотрез отказалась идти к Ивану Федоровичу за своей вещью.

В понедельник Кристина, выкурив три сигареты и выпив чашку крепкого кофе, поехала в институт ко второй паре, так как к первой уже просто не успевала.

Припарковав свой «Фольксваген» на стоянке, Кристина с этюдником, папкой побежала в институт. Вторая пара – лекция по истории искусств – проходила в главном, самом старом корпусе института. Кристина вошла в вестибюль и поднялась по широкой мраморной лестнице на второй этаж: здесь располагались деканаты многих факультетов и ректорат.

Прямо на нее с портрета смотрел Казимир Натанович в черном костюме и белой рубашке. Портрет был вывешен на самом видном месте.

«Юбилей, что ли?» – подумала Кристина и подошла поближе.

Почему-то ей стало неуютно и слегка подкосились ноги, скорее всего, ее смутила черная лента в правом углу портрета.

«Уважаемые преподаватели и студенты! С прискорбием сообщаем вам, что вчера скоропостижно скончался наш любимый преподаватель, заслуженный деятель искусств России, профессор, великолепный художник Бергер Казимир Натанович. Выражаем всем, кто любил Казимира Натановича, соболезнование. Вечная ему память. Панихида состоится завтра в 12 часов дня у морга 17-й больницы».