Татьяна Луганцева - Мордашка класса люкс

– Может, мне остаться? Заодно и познакомлюсь, – неуверенно спросил Максим, – а то ты меня пугаешь, на тебе лица нет.

– Лицо сейчас обрету, а с тобой договор был только подвезти.

– Хорошо, хорошо, уже уезжаю. Не задерживайся надолго, иначе я буду беспокоиться, или хотя бы позвони, если уедете куда-то на ночь.

– Договорились, – буркнула Фрида и, выскочив из машины, легко поспешила к ларькам с продуктами. У закрытой палатки «Мороженое» ее ждал Семен Иванович. Максим же не заметил, что «Мерседес» остановился у тротуара в пятидесяти метрах от его джипа и опустились затемненные стекла.

Семен Иванович выглядел, как Джеймс Бонд российского образца – джинсы, белая футболка, какая-то рация под джинсовым жилетом, болтавшаяся на шее, и самый сосредоточенный взгляд.

– Ну, вы даете! Вот что значит актриса! Молодец! То, что нужно!

– То, что нужно, чтобы он прирезал меня? – всхлипнула Фрида, откидывая свои тяжелые волосы назад.

– Тише! Не надо истерики! Молодец, что не струсила и пришла! У меня здесь все под контролем! Весь парк окружен.

– Что-то я никого не вижу…

– А ты хочешь, чтобы здесь разгуливали люди в форме из группы захвата с автоматами и в бронежилетах? Думаешь, тогда маньяк рискнет напасть на тебя? То-то же! Видишь вон ту машину, стоящую в темноте? – показал ей Семен Иванович.

– Вижу.

– Там наши люди. Они, чтобы не светиться, приехали сюда часа за два до нашей встречи. И таких машин еще три штуки по всему периметру парка. Держи наушники, станешь слушать, что я тебе буду говорить о твоих действиях. – Он аккуратно вставил Фриде в уши маленькие наушники телесного цвета, наклонился к своей рации и тихонько сказал: «Раз, два, три… прием…»

– Боже, как громко! – подпрыгнула на месте Фрида от неожиданности.

– Сейчас убавим громкость. Раз, два, три, раз, раз… нормально? Ну вот, оставим так.

– А сам маньяк не будет слышать вас? – дрожа спросила девушка.

– Нет, только ты. А вот в этот микрофон будешь говорить, а я слушать все, что происходит вокруг тебя в радиусе десяти метров. Я извиняюсь… – Семен Иванович ловко прицепил какую-то маленькую штучку к ее топику с внутренней стороны, слегка оттянув ворот. – Все, готово! Отойди метров на пять и тихо скажи чего-нибудь.

Фрида выполнила его просьбу, чувствуя себя разведчицей, следователь удовлетворенно покачал головой:

– Работает… ну, значит, так… Расслабься, а то идешь, словно на шарнирах, и взгляд очень напряженный и затравленный.

– Я не могу расслабиться, вы должны понять, я впервые в такой передряге. Понимаю, что это не игра на сцене, и смертельно боюсь, – оправдывалась Фрида.

– Все будет нормально, – успокоил ее Семен Иванович, – твое дело – непринужденно прогуливаться по аллеям. Потом, ведь совершенно не обязательно, что маньяк находится в парке или сидит в засаде и что он подойдет к тебе именно сегодня, – сказал следователь.

– Вы это о чем?! Я что, здесь каждый день буду прогуливаться?! – с нескрываемым ужасом в голосе спросила Фрида и тут же предупредила: – Учтите, меня на второй раз уже не хватит, я сегодня все нервы потрачу.

– Вот поэтому я и говорю, что не стоит так беспокоиться, так сказать, расстраиваться заранее, – нравоучительно заметил Семен Иванович.

– Я даже хочу, чтобы он объявился сегодня, чтобы вы меня больше не просили ни о чем подобном, – взмолилась Фрида и выдохнула: – Все! Я, кажется, готова!

– Очень хорошо, иди с богом! – перекрестил ее Семен Иванович, от чего Фриду опять затрясло.

– У меня к вам последний вопрос: а как этот маньяк выглядит? – жалобным голосом спросила Фрида.

– Откуда же я знаю, ни одна его жертва не выжила и не дала показания, естественно.

– Очень жизнеутверждающе… Ну а в целом по статистике? – продолжала она допытываться.

– А… ну, слюни изо рта у них не текут, а одежда вовсе не испачкана кровью, если ты об этом, – ответил следователь, – обычно это обаятельные мужчины молодого или среднего возраста. В быту они могут быть прекрасными семьянинами и занимать хорошую должность, в общем, по внешнему виду и не подумаешь.

– Это каждого можно подозревать, – задумчиво произнесла Фрида.

– Совершенно верно, поэтому их так и нелегко поймать, то есть вычислить.

Фрида вздохнула и пошла в глубь парка, как на эшафот, громко стуча каблуками. В каждом встречном мужчине ей мерещился маньяк, за каждым кустом – притаившийся убийца и насильник. Если бы сейчас кто-нибудь спросил ее: «Который час?», она бы умерла от разрыва сердца. Периодически она судорожно хваталась за микрофон, спрятанный на груди, и спрашивала: