Елена Скворцова - Аквариум для сушеной воблы

...Как мы и предполагали, меню на завтрак, обед и ужин у нас оставалось неизменным.

Сашка не любил нововведений и чрезмерного разнообразия.

Приглядевшись к парню, я открыла в нем дремучие глубины истинно народного мышления стопроцентного россиянина. В этой чистой душе можно было сеять все, что угодно, и все бы прекрасно взошло.

С нашим щенком, которого мы с Мамонтом назвали Пушистиком, они сидели и смотрели телевизор, но, завидев нас, Пух спрыгнул с Сашкиных мосластых коленок и, смешно косолапя, двинулся к нам.

— Мамочка пришла! — стала я сюсюкать и лизаться со своим питомцем.

Сменив размеренный здоровый образ жизни на эту суматошную жизнь, я чувствовала себя разбитой. Вчерашние ночные бдения у сестричек поставили крест на моем энтузиазме. Мне хотелось оказаться где-нибудь под пальмами, греясь на солнышке... Я закрыла глаза и представила себя на берегу моря. Соленые брызги волн, белоснежный песок, на мне средиземноморский загар, а рядом восхитительный Аркашка! Я ем шоколад, как в рекламе «Баунти», подставляя губы под молоко, льющееся из кокосового ореха...

— ..Стоп! Снято! — крикнули за кадром и зачем-то оглушительно зазвенели звонком прямо у меня под ухом...

Я стала шарить рукой в поисках источника звука, он нашелся под подушкой, так и есть, сотовый! Я окончательно проснулась и нажала кнопку «ОК»! Что-то случилось у Цветова с ребятней — ударило меня молнией.

Но из трубки несся пьяный голос Изольды:

— Я, кажется, ик, знаю, где искать мой чемоданчик! Ик. Знаю. Думали перехитрить девочку? Не-ет! Я слишком ушлая! Часики, ик, мои часики, тик-так! — несла какой-то вздор вдова.

— Изольда, ты пьяна? — рявкнула я на вдову. Конечно, ее положению не позавидуешь, но я для нее не нянька, которой можно изливать душу в три часа ночи!

— Совсем чуть-чуть, ик. Приезжайте утром, имеется сногсшибательная новость, — вдруг совершенно отчетливо проговорила вдова, только я хотела задать очередной вопрос, как в трубке уже послышались частые гудки.

Что пришло на ум Изольде, очередная уловка по запутыванию следов или что-то серьезное?

Пойду будить Аркадия, посоветуемся...

Этот дурачок стал лапать меня, шепча какие-то глупости про любовь!

— Мамонтов. Проснись. Убери лапы! Да ты обслюнявил меня всю! — я горела желанием дать Аркашке в нос, но пересилила себя и полезла к нему целоваться...

Пушистик тоже проснулся и решил целоваться вместе с нами, пытаясь влезть между мной и Аркадием...

Удивительно, но так Мамонтов проснулся быстрее, чем я предполагала. Он даже взмок от удивления:

— Букашкина! Мы с тобой?!.."

— Ничего не было! Это всего лишь сон, Мамонтов. Глупый сон, понятно? — наехала я на ошалевшего от столь явных «сновидений»

Аркашку и давая пару шлепков любвеобильному Пушистику.

— И чего надо? — разозлился на меня Мамонт — еще бы, такой облом с приятными сновидениями.

— Сейчас позвонила Занозина, пьяная, а может и не пьяная, у нее что-то случилось. Поехали, Мамонт, а? Проверим! — стала я уговаривать отвернувшегося от меня Аркашку.

— Я хочу спать! — пробубнил Аркадий, видимо, желая урвать еще хоть кусочек своего сновидения.

— Она знает, где чемодан с кассой! — добила я Аркадия, на что тот подскочил, словно ужаленный.

— И что молчала? С этого и надо было бы начинать! — стал натягивать он джинсы на свои геркулесовские телеса, Пух вертелся у нас под ногами.

— Выехали мы только в четыре, в Алабино заявились, когда птицы уже отщебетали свои ранние песни.

Бросив наш «Смарт» за поворотом, мы побрели тропинкой к дому, на что угрохали еще полчаса.

Входная дверь оказалась закрытой...

— Пошли через гараж! — передернул плечами озябший Аркашка.

В гараже так и стоял «Мерседес» покойного Димки с надраенными до блеска хромированными частями и аккуратно, чисто вылизанным капотом. В машине дрых найденовский опер, свесив руку с тонкими музыкальными пальцами из окна кабины Димкиного «мерса»! Ногти покрывал тончайший слой прозрачного лака...

— Вот почему Колян доверил ему охрану Изольды! — прошептал Аркашка, но я ничего не поняла.

Мы вошли в дом привычным путем, и я тихонько позвала:

— Изольда-а!

Тишина в ответ, только часы «тик-так», да наши сердца «тук-тук».

— Спит, наверное... — опять прошептал Аркашка. — Пойдем наверх!

В спальне картина была бы слишком сексуальной, если бы не одно НО! Изольда была мертва! Перед моими глазами заплясали такие звезды, каких и в кино не увидишь.