Наталья Александрова - Мужчина дурной мечты

– Васенька, дорогой, ты жив? Васенька, ответь! Васенька, дорогой, ты можешь говорить?

Василий сел на тротуаре и уставился на террористку.

– Мамочка? – произнес он наконец, не веря своим глазам. – Это… это ты? Но зачем?

– Зачем?! – воскликнула мамочка с пафосом. – Да если бы не я, тебя уже давным-давно посадили бы! Кто же еще позаботится о твоей безопасности, если не родная мать! Ты занимаешься таким опасным делом, а ведешь себя как неразумный ребенок!

– Как? – Вася не верил своим ушам. – Мамочка, откуда ты знаешь, чем я занимаюсь?

– Но ведь я мать! – торжественно проговорила женщина. – Неужели ты думаешь, что можешь что-нибудь от меня скрыть? Даже в школе, когда ты получил двойку по чтению и попытался ее стереть, я тут же обо всем догадалась! Материнское сердце нельзя обмануть!

– И… давно ты обо всем знаешь?

– С самого начала! – гордо заявила мамочка. – Ведь ты всегда был такой невнимательный, такой неаккуратный! Раньше мне приходилось проверять, надел ли ты шарф и перчатки, теперь приходится проверять, нет ли за тобой слежки… и ведь она за тобой была! Мне несколько раз пришлось принимать собственные меры, чтобы защитить тебя или отплатить за нанесенные тебе обиды!

– Собственные меры? – в ужасе переспросил Вася. – Какие меры, мамочка?

– Не важно, – мамочка отмахнулась, – тебе лучше об этом не знать… ты слишком раним…

– О господи! – Василий со стоном поднялся на ноги. – Мамочка, я даже боюсь думать…

– А ты и не думай, – успокоила его мать, – все равно это получается у тебя очень плохо. Мамочка обо всем подумает вместо тебя.

– А… ее? – Василий показал на Люсю, которая торопливо отползала, испуганно глядя на удивительную женщину. – Зачем ты хотела ее убить?

– А что же, по-твоему, я должна была спокойно смотреть, как какая-то швабра унижает моего сына?

Люся поднялась на ноги и проговорила:

– Ужас какой! Не дай бог заполучить такую свекровь! Это же просто Фредди Крюгер с Джейсоном в одном флаконе!

– Свекровь? – Мамочка развернулась к Люсе всем корпусом и подбоченилась. – Неужели ты, милочка, воображаешь, что я допущу, чтобы мой сын женился на такой уродине, да еще и воспитанной, судя по всему, в свинарнике? Нет, милочка, даже и не мечтай об этом!

Люся не рискнула что-то ответить. Она торопливо подобрала сумочку и отступила, оставив поле боя в распоряжении противника.

Толпа вокруг тоже начала расходиться. В какой-то момент, когда прошел слух о террористах, к месту событий стеклась масса любопытных, но когда послышались хорошо всем знакомые и понятные слова «свекровь» и «невестка», стало ясно, что на площади происходит обычный семейный скандал, и публика моментально утратила интерес к происходящему. Такого кино у каждого и дома хватало.

Чуть в стороне, стараясь не высовываться из-за чьей-то широкой спины, стояла Лола. Она была в образе дочки Сигильдеева – полноватой провинциальной разини. Немного опоздав на встречу с Васей, чтобы придать своему появлению больше значительности, Лола застала потасовку с Люсей в самом разгаре и сочла за лучшее не вмешиваться.

А потом, когда на сцене появилась Васина мамочка в обличье лихой рокерши, о вмешательстве не могло быть и речи. Лола наблюдала за боевыми действиями и запоминала все детали сражения и реплики участников, чтобы потом пересказать все Маркизу. Кажется, она может объяснить ему многие удивительные события последних дней, в частности таинственную смерть двоих частных детективов.

Вася Зайкин был в шоке. Вчера, после инцидента с Люсей, мамочка посадила его в черную машину с тонированными стеклами и увезла домой. Отчасти Вася был этому рад, во‑первых, он не любил, когда на него обращали внимание слишком много людей, а во‑вторых, он торопился покинуть театр военных действий, пока его не заметила дочка Сигильдеева. Ее тут только еще не хватало!

Мамочка ловко и профессионально вела машину в гордом молчании, и у Васи язык не повернулся спросить, откуда мамочка взяла эту машину и давно ли научилась ее водить.

Зато дома… дома, за запертой дверью, Василий собрался с силами и задал мамочке трудный вопрос: что все это значит?

– Что значит? – повторила мамочка, снимая молодежную кепку и бросая ее на пол. – Что значит? Это значит, что ты – форменный болван! Да-да, мой сын – идиот! Как ни противно это признавать…

– Что ты говоришь, мама? – опешил Вася, который никогда раньше не слышал от мамочки таких слов.

– Я знаю, что говорю! – скорбно молвила мамочка и начала топтать кепку ногами в высоких шнурованных ботинках на толстой подошве.