Наталья Александрова - Алиби для красавицы

Девушка замерла, стараясь не звенеть цепью.

Юрий обежал взглядом комнату, схватил стоявшее у стены весло, отпрыгнул к двери и замер сбоку от нее, подняв весло над головой. Дверь едва слышно скрипнула и приоткрылась. На пороге появился человек… Соня не поверила своим глазам: это был Андриан.

Соня замычала, но опоздала на долю секунды: тяжелое весло опустилось на голову Андриана, и он рухнул на пол без сознания.

Соня пришла в себя от оглушительного крика и поняла, что это она сама так кричит, потому что пластырь, наскоро прилепленный ее мучителем, отстал и рот был свободен. Андриан лежал на полу у порога, не подавая признаков жизни, Юрий стоял чуть в стороне, опираясь на весло, как пресловутая гипсовая скульптура советских времен, а перед ним стояла незнакомая женщина средних лет, переводя глаза то на Соню, то на ее похитителя. Только на безжизненное тело у дверей она старалась не смотреть.

– А ты еще кто такая? – спросил Юрий в злобном раздражении.

Женщина посмотрела на него странным задумчивым взглядом и заговорила:

– «Она шла через двор в коротком черном пальтишке, прижимая к груди скрипичный футляр, и в ее серых глазах было нечто такое, о чем ты раньше не подозревал…»

Соня поразилась, как под действием этих слов изменилось лицо Юрия. Оно резко побледнело, осунулось, мужчина впал в транс, загипнотизированный словами незнакомки; глаза его стали прозрачными и смотрели, казалось, куда-то внутрь.

В то же время краем глаза Соня увидела, как зашевелился возле дверей, приходя в сознание, Андриан. Стараясь не выдать его случайным взглядом, она смотрела только на своего похитителя. Вдруг молниеносная тень метнулась от двери, и Андриан набросился на маньяка, стараясь схватить его за горло. Видимо, удар веслом давал о себе знать – прыжок оказался неточен, Юрий покачнулся, но вывернулся из железных объятий противника, упал на пол, перекатился и снова вскочил, схватил прислоненный к стене тяжелый якорь с острыми, хищно загнутыми лапами и, размахивая над головой этим страшным оружием, двинулся на Андриана.

Соня скорчилась в углу, в ужасе наблюдая за поединком. Стараясь избежать удара якорем, Андриан пригнулся, затем, сгруппировавшись, бросился под ноги своему врагу и, упершись ногой в его живот, бросил Юрия через голову… Раздался жуткий, душераздирающий крик, перешедший в сдавленный хрип и закончившийся тишиной. Соня встала и увидела своего похитителя. Он лежал на полу в луже темной крови, прозрачные глаза смотрели в потолок с выражением безграничного удивления. Из груди Юрия торчала острая якорная лапа: падая, он напоролся на нее и был убит собственным же страшным оружием…

Соня дернула цепь и в голос зарыдала.

Я сидел на скамейке, тупо глядя на грязный пол под ногами. Соня тихо всхлипывала на плече Надежды Николаевны. Та машинально гладила ее по голове и бормотала что-то успокаивающее. Сколько прошло времени, не помню. Наконец Надежда мягко отодвинула от себя Соню и прошла поглядеть на тело несчастного ненормального. Она взглянула на труп, покачала головой и прикрыла тело куском старого брезента, который высмотрела, надо полагать, еще раньше. Потом она вернулась и остановилась напротив меня.

– Что делать будем? – нарушила она затянувшееся молчание.

– Полицию вызывать, – вздохнул я. – Вот и выходит, старуха была права.

– Какая старуха?

– Громова, кто же еще! Она меня в убийцы раньше времени определила, вот теперь так оно и оказалось.

– Ты ни в чем не виноват! Это была самозащита! – вскинулась Соня. – Ты спас меня! Мы же видели! Он… он же чудовище! Если бы вы слышали, с какой гордостью он рассказывал мне про то, как убивал девочек. Господи, за что это нам! – Она снова заплакала.

– Вот что, Андриан, – заговорила Надежда Николаевна, – не нужно полицию вызывать. И Громовой звонить не надо, звони своему отчиму. Он приедет и по своим каналам разберется.

– Да вы что! – Я вскочил и так заорал, что Соня вздрогнула. – Вы что это мне предлагаете?

– Дело предлагаю, – твердо ответила Надежда.

– Мало мне с ним заморочек, так вы еще хотите, чтобы я собственными руками ему против себя такой козырь дал!

– Да дай же ты ему шанс перед матерью оправдаться! – заорала Надежда в ответ. – Отвлекись немножко от своей замечательной персоны! Хватит свои детские обиды тешить, не маленький уже!

Я вызверился на нее и встретил такой же злой взгляд. Как ни странно, этот взгляд мне понравился. Такой взгляд… Ну, на равных, что ли. А то обычно все смотрят сверху вниз не только в буквальном смысле. Ну, для бабули, как уже говорил, я навсегда останусь маленьким мальчиком, а маман давно еще усвоила со мной такой снисходительный тон, как с подростком, с которым никто не спорит, потому что взрослые надеются, что он сам вырастет и поумнеет.