Роман Матроскин - КОТнеппинг. Помеченная территория

– Приветствую, – вежливо ответил Ричи. – Что-нибудь случилось?

– Да! – Байрам застонал. – Случилось страшное. Я бы даже сказал – невероятное!

– Неужели нашелся непеталактон? – иронически осведомился сыщик.

– К сожалению, нет. – Байрам опустил голову. – Но, кажется, я знаю, кто похитил мою Мурчеллу.

– Кажется, я тоже, – неопределенно мурлыкнул Ричи. – Но доказательств, как видишь, нет.

– Час назад со мной связался какой-то облезлый котяра. – Байрам явно волновался, глаза у него были на мокром месте. – Он принес вот это.

Только тут Ричард и Пэгги заметили, что к пушистому хвосту кота-деляги примотан листок, свернутый в трубочку. Байрам отвязал его и протянул котективу.

На бумажке было коряво выведено:

«Свою кошку ты получишь обратно, если выполнишь условие. В полночь воскресенья ты принесешь свою черную деревяшку на центральную площадь Птичьего рынка и оставишь ее под третьим лотком справа от высохшего фонтана. Если все будет в порядке – утром увидишь свою кошку. Без глупостей!»

Снизу была подпись:

«Хурай».

– Написано кончиком хвоста… – Ричи задумался. – Почерк показывает, что автор обладает сильным характером. Он властный, волевой, но очень ранимый и болезненный. Так. Черная деревяшка? Что это? – поинтересовался котектив.

– Мое семейное сокровище, – пробормотал Байрам и заплакал. – Фамильная реликвия, которой сотни лет! Это уникальная когтеточка из черного дерева, обладающая магической силой!

Ричи нахмурился. Он, как и все образованные кошки, не был религиозным и верил в то, что видел. Конечно, существовали и любители странностей: почитатели древних кошачьих египетских культов, где поклонялись богине-кошке со светлой мордой – Басетет и темной мордой – Сехмет, а бог солнца Ра носил титул Великого Кота. На севере некоторые фрики, по слухам, чтили древнюю богиню любви и плодородия Фрейю, чью колесницу везли кошки. Но таких сект и орденов было совсем мало, да и относились к ним как к городским сумасшедшим.

Правда, большинство кошек, особенно из регионов (а что уж тогда говорить про деревни или уличных бродяг), придерживались этакого природного мировоззрения, как двуногие в своем золотом веке. Они верят в магию, волшебство и одушевленность природы, уверены, что многие кошки сами запросто могут колдовать. Ричи к этому относился скептически, но видя горящие фанатичным блеском глаза Байрама, внутренне содрогнулся: а может, правда?

– Я же, знаете ли, с севера! – продолжал, отдуваясь, толстяк. – У нас династия, которая, увы, может прерваться на мне. Все мои предки жили с людьми, исследователями Заполярья. Триста лет назад двуногий моего предка изучал ледяные пустыни тундры и получил этот самый кусок окаменевшего дерева в дар от шамана местного племени. Грубая статуэтка долгое время использовалась в разных магических обрядах. Шаман говорил, что это кусок древнего дерева, росшего посреди тундры, того самого, которое соединяет верхний, средний и нижний миры.

Пэгги фыркнула так, словно вместе с этой невероятной сказкой проглотила муху. Она тоже была городской кошкой, и единственная ее вера в сверхъестественное была лишь соблюдение старых как мир примет и обычаев – плюнуть через плечо, когда улицу переходил чернокожий, ну и прочая подобная чепуха.

– Двуногий циник не верил в магию и отдал статуэтку-камень моему предку, чтобы тот точил на ней коготки, – продолжал Байрам, не обращая внимания на скорчившиеся морды его слушателей. – Но тот самый шаман был не просто колдун. Он происходил из рода Белого кота и мог спускаться в нижний мир, обитатели которого и рассказали ему о магических свойствах волшебной статуэтки. Она передавалась от отца к сыну в нашем роду. В общем, я могу завещать когтеточку только своему старшему сыну, иначе произойдет нечто страшное! Шаман сказал, что если связь поколений будет нарушена, то земля содрогнется и заплачет кровью. Все вокруг превратится в пустыню! В окаменевшем дереве сокрыта сила, с которой нельзя играть как с обычным конфетным фантиком! Мы ее храним и не можем отдать в чужие лапы, наверняка злые! – Байрам снова жалобно заплакал.

Ричи поморщился. Он терпеть не мог, когда рыдали кошки, и тем более не любил, если это делали коты, и тем более из-за какой-то ерунды. Сыщик сел к столу и принялся внимательно изучать записку.

– А в этой статуэтке есть какой-то реальный прок, кроме того, что когти становятся острее? – осведомился он.

– Она дает силу и острый ум, – потупившись, ответил Байрам. – Именно благодаря ей я устроился в колбасный магазин, когда мой двуногий умер, и организовал махинацию с контрабандой.