Ю Несбё - И прольется кровь

Он оказался у моего порога в полседьмого утра.

Я только-только проснулся, как в дверь позвонили. Валиум и беруши. И пижама. Круглый год. Ветхие, старые рамы с одним стеклом в моей квартире пропускали внутрь все: осенние ветра, зимние холода, птичий щебет и грохот чертовой мусорной машины, три раза в неделю задним ходом подававшейся к въезду во двор, который, разумеется, располагался прямо под окном моей спальни на втором этаже.

Боги знают, что в моем долбаном поясе было достаточно денег, чтобы установить толстые двойные рамы или переехать на третий этаж. У меня были деньги на все, что мне было не нужно, но даже все деньги мира не могли вернуть мне то, что я потерял. И после похорон я не мог ничего. Только приобрел замок. Установил чудовищного немецкого замкового монстра. Сюда никогда не вламывались, так что лишь богам известно, зачем я это сделал.

Он был похож на парнишку, надевшего костюм своего отца. Из ворота рубашки торчала тонкая птичья шея, а на ней сидела большая голова с редкой челкой.

– Да?

– Меня послал Рыбак.

– Ну что же… – Я почувствовал холод, несмотря на пижаму. – А ты кто?

– Я новенький, меня зовут Йонни Му.

– Ну что же, Йонни. Мог бы подождать до девяти часов, тогда бы ты увидел меня в подсобке в магазине. Одетым и все такое.

– Я пришел сюда по поводу господина Густаво Кинга.

Черт.

– Я могу войти?

Я обдумывал его просьбу и разглядывал бугор на уровне груди на левой стороне его твидового пиджака. Большой пистолет. Может быть, из-за этого он и носил такой большой пиджак.

– Просто быстро проясним дело, – сказал он. – Рыбак настаивает.

Отказ вызовет подозрения. Отказ бесполезен.

– Да пожалуйста, – сказал я, открывая дверь. – Кофе?

– Я пью только чай.

– Боюсь, чая у меня нет.

Он поправил челку. У него был длинный указательный палец.

– Я не говорил, что хочу чаю, господин Хансен, я только сказал, что не пью кофе. Это гостиная? Прошу, после вас.

Я вошел, убрал со стула несколько журналов «МЭД» и пластинок Мингуса и Моники Зеттерлунд и уселся. Йонни Му опустился на продавленный диван рядом с гитарой. Он провалился так низко, что ему пришлось передвинуть на столе пустую бутылку из-под водки «Калинка», чтобы хорошо меня видеть. Чтобы я оказался на линии огня.

– Труп господина Густаво Кинга нашли вчера, – сказал он. – Но не в Бюнне-фьорде, где, как вы сообщили Рыбаку, вы его утопили. Единственное совпадение – это пуля в голове.

– Господи, труп перевезли? Где…

– В городе Сальвадор в Бразилии.

Я медленно кивал.

– Кто?..

– Я, – ответил он и засунул правую руку за пазуху. – Вот этим.

У него был не пистолет, а револьвер. Черный, огромный и страшный. И валиум перестал действовать.

– Позавчера. Тогда он был очень даже жив.

Я продолжал медленно кивать.

– Как вы его нашли?

– Когда ты каждый вечер сидишь в одном и том же баре в Сальвадоре и хвалишься, как обманул короля наркотиков Норвегии, королю наркотиков Норвегии рано или поздно становится об этом известно.

– Глупо с его стороны.

– Но как я уже сказал, мы его все равно нашли.

– Несмотря на то, что вы считали его мертвым?

– Рыбак никогда не перестает искать своих должников, пока не увидит их труп. Никогда. – Тонкие губы Йонни изобразили намек на улыбку. – И Рыбак всегда находит то, что ищет. Мы с вами не понимаем как, но он находит. Всегда. Поэтому его и называют Рыбаком.

– Густаво что-нибудь сказал, перед тем как вы его…

– Господин Кинг во всем сознался. Именно поэтому я застрелил его в голову.

– Что?

Йонни Му сделал движение, похожее на пожимание плечами, но в его огромном пиджаке оно было почти незаметным.

– Он мог выбирать: быстро или медленно. Если бы он не выложил карты на стол, все прошло бы медленно. Думаю, что вы, убийца, знакомы с воздействием правильно произведенного выстрела в живот. Желудочный сок в селезенке и печени…

Я кивнул. И хотя я понятия не имел, о чем он говорит, у меня имелось воображение.

– Рыбак хотел, чтобы у вас был такой же выбор.

– Е-е-если я признаюсь? – простучал я зубами.

– Если вы отдадите нам деньги и наркотики, которые господин Кинг украл у Рыбака. Ту половину, что вы получили.

Я кивнул. Недостатком прекращения действия валиума было то, что я испытывал смертельный страх, и то, что смертельный страх – это очень больно. Преимуществом было то, что я оказался способен в какой-то мере осуществлять мыслительную деятельность. И до меня дошло, что сейчас повторяется сцена нападения на рассвете с участием меня и Густаво. Так почему бы мне не повторить действия Густаво?