Глэдис Митчелл - Убийства в Солтмарше. Убийство в опере (сборник)

Джон был молод. В ее глазах это было существенным недостатком. Ей был нужен мужчина постарше и поопытнее. Да, крупный, сильный парень, но немногословный и без чувства юмора.

Были, конечно, очки и в его пользу. В деревне Ларкин, где жила Сьюзи, подавляющее большинство мужчин его возраста и постарше были фермеры. Джон, один из троих, составлял исключение. Остальные двое – сын приходского священника юный Эрик Гринейкр и шофер местного помещика тридцатилетний Рой.

Рой – фамилия, а имя при крещении ему дали Хэм. Он зарабатывал тридцать пять шиллингов в неделю и жил в комнате над гаражом, за которую не платил. Завтракал тоже бесплатно, а за остальную еду у него вычитали из жалованья семь шиллингов шесть пенсов в неделю. Помещик был чудак и библиофил, интересовался разными экономическими теориями, которые проверял на челяди. Например, если Рой в какой-то день не завтракал – не важно по какой причине, включая болезнь, – то к его еженедельному жалованью добавлялись десять пенсов. И так за каждый пропущенный завтрак. Вот такой у него был хозяин.

Сьюзи долго взвешивала достоинства и недостатки Джона и Хэма Роя, не решаясь, кого предпочесть. Оба они были в равной степени неотесанными мужланами, не способными оценить тонкую натуру дешевой притворщицы Сьюзи. Джо получал от отца двадцать шиллингов в неделю, но был наследником всего состояния семьи. Рой имел на пятнадцать шиллингов больше, но зато никакого наследства. С другой стороны, рассуждала Сьюзи, возможно, мне придется пробыть замужем за Джоном лет тридцать, пока он станет хозяином «Качающейся вывески», и все эти годы я должна буду провести с его родителями, которые меня недолюбливают и не доверяют. Так стоит ли?

У Роя никаких родственников не было – это во-первых, а во-вторых, он ездил на машине, в то время как Джон помогал родителям по хозяйству, в том числе и обслуживал гостей в баре.

Вот если бы можно было окрутить молодого сына священника, но об этом не стоило и мечтать. И все же родители Джона Спратта могут не прожить так долго, и тогда у нее будет паб с гостиницей и свой автомобиль. Это много лучше, чем украдкой ездить на прогулки с Роем на его служебном.

Так что в конце концов она остановилась на Джоне.

Стимулировать его сделать предложение ей ничего не стоило. Они обручились, все честь по чести, несмотря на молчаливый протест родителей. Сьюзи стала ходить к ним на чай и каждое воскресенье принимала в гостинице ванну. Молодые люди посещали церковь с одним псалтырем и молитвенником на двоих, во время службы держались за руки, затем медленно шли к дому. В общем, примерно пять месяцев Джон и Сьюзи вели себя так, как подобает паре, решившей провести жизнь в обществе друг друга. Джон был горд и счастлив, а Сьюзи по-прежнему сомневалась, правильный ли выбор сделала.

Родители, понимая безуспешность попыток повлиять на сына, скрепя сердце примирились с неизбежным. И ни словом, ни жестом не намекали, что они не желают иметь Сьюзи своей невесткой. А та твердо знала, что они не желают, но Джону ничего не говорила. Боялась, что он не захочет огорчать родителей и уйдет из дома. Что тогда делать? Поскольку она выходила замуж по расчету, такая ситуация ее никак не устраивала. Поэтому Сьюзи вела себя с его родителями очень мило, как будто ничего не замечая.

У нее у самой был небольшой источник дохода. Она шантажировала убийцу. Но это была тайна за семью печатями.

Однажды в конце зимы, в сырой туманный воскресный день, где-то в половине третьего, Сьюзи сидела, размышляя, отказаться ей от привычной прогулки в полторы мили к гостинице или нет. По такой погоде идти особого желания не было.

Мать поглядывала на нее с неприязнью. Ей очень хотелось предупредить Джона, чего ему следует ожидать от Сьюзи. Он был добрый парень и заслуживал лучшей доли. Но как решиться сказать, что ее дочь злобная ехидная дрянь.

Они обосновались с мужем в этой деревне, открыли магазинчик и почтовое отделение при нем, потом родился ребенок, девочка. Все шло хорошо, пока мужа не парализовало в тридцать лет. Сьюзи смоталась в Лондон, как только представилась возможность.

Миссис Козенс подозревала, что дочка вернулась в родной дом не из-за смерти отца, а потому что нарвалась на какую-то неприятность в Лондоне. Так оно, собственно, и было. Сьюзи попалась на воровстве в большом лондонском магазине. К счастью, дело замяли, а то сидеть бы ей в тюрьме.

Сьюзи уже надела воскресное платье, но все не решалась выходить. Обычно она делала это в половине четвертого и примерно десять минут пятого уже была в гостинице. Чай подавали в пять, так что она успевала принять ванну и посидеть с Джоном на диване, дожидаясь, пока Майкл пробудится после послеполуденного сна, а Дора переоденется в воскресное платье и приготовит на кухне все к чаю.