Кен Фоллетт - Опасное наследство

– Как она могла так поступить?! – с негодованием воскликнул он.

– Она оставила записку, – сказала Мэйзи, протягивая ему конверт.

Хью открыл его и прочитал единственное слово в письме: «ПРОЩАЙ».

– Оно не было запечатано. Тоби его прочитал и показал мне.

– В это трудно поверить, – сказал Хью, но едва вымолвил эти слова, как почувствовал, что, напротив, поверить в это было проще простого. Нора всегда ставила превыше всего свои желания, а к детям особой привязанности она не испытывала. Наверное, она решила уехать к отцу.

А записка говорила о том, что возвращаться она не намерена.

Хью даже не знал, что и думать.

Первым делом нужно позаботиться о мальчиках. Нельзя показывать им, что он расстроен, иначе это огорчит их еще больше. Пока что следует забыть о своих чувствах.

– Вы засиделись допоздна. Пора спать! А ну, марш в кровать!

Он проводил их до лестницы на второй этаж. Сэмюэл с Солом спали в общей спальне, а Тоби в отдельной комнате. Хью подоткнул одеяла малышей, а потом вернулся к старшему и склонился над ним, чтобы поцеловать.

– Миссис Гринборн такая мировая, – сказал Тоби.

– Я знаю. Она была женой моего лучшего друга Солли. Но он умер.

– И хорошенькая.

– Ты действительно так считаешь?

– Да. А мама вернется?

Как раз этого вопроса Хью и боялся.

– Конечно, вернется.

– Правда?

Хью вздохнул.

– Сказать по правде, старина, я не знаю.

– А если не вернется, то пусть за нами присматривает миссис Гринборн, ладно?

«Устами младенца глаголет истина», – подумал Хью, но уклонился от ответа.

– Она управляет больницей. Ей и так приходится заботиться о пациентах. Не думаю, что у нее будет время приглядывать еще и за такими сорванцами, как вы. Ну ладно, хватит вопросов. Спокойной ночи.

Тоби, казалось, не убедили его слова, но настаивать мальчик не стал.

– Спокойной ночи, папа.

Хью задул свечу и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Мэйзи приготовила какао.

– Я думаю, тебе не помешало бы бренди, но я его не нашла.

Хью улыбнулся.

– Мы, представители низшего среднего класса, не можем позволить держать в доме дорогие спиртные напитки. А вот какао – в самый раз.

Кофейник с чашками стояли на подносе, но никто к ним не притронулся. Хью с Мэйзи стояли посреди комнаты и смотрели друг на друга.

– Я прочитала в дневной газете об убийстве и приехала, чтобы проверить, не случилось ли с тобой чего, – сказала Мэйзи. – Дети были одни в доме, и я сварила им суп. Потом мы ждали тебя.

Она закончила скромной улыбкой, словно предлагавшей Хью продолжить рассказ.

Его вдруг охватила дрожь. В поисках опоры он взялся за спинку стула.

– Денек выдался еще тот, – сказал он неровным голосом. – Мне как-то не по себе.

– Тебе лучше присесть.

Но Хью не сел, а неожиданно обвил ее тело руками, всецело охваченный вспыхнувшим чувством.

– Обними меня, – попросил он.

Она прижала его к себе.

– Я люблю тебя, Мэйзи. И всегда любил.

– Я знаю.

Он посмотрел ей в глаза, поблескивавшие от слез. Одна слезинка не удержалась и скатилась по щеке. Он поцеловал след от нее.

– Наконец-то, – сказал он. – После всех этих долгих лет.

– Давай сегодня ляжем вместе, Хью, – предложила она.

Он кивнул.

– И с этой ночи всегда будем спать вместе, – добавил он и снова поцеловал ее.

1892 год

Из газеты «Таймс»:

НЕКРОЛОГИ

30 мая после продолжительной болезни в своей резиденции в Антибе во Франции скончался граф Уайтхэвен, бывший старший партнер Банка Пиластеров.

– Умер Эдвард, – сказал Хью, просматривая газету.

Рядом с ним в купе сидела Мэйзи в желтом летнем платье в красный горошек и в желтой шляпке с лентами. Они ехали на церемонию окончания учебного года в Уиндфилдской школе.

– Он, конечно, был еще той свиньей, но его мать будет скучать по нему.

Последние полтора года Августа с Эдвардом жили вместе на южном берегу Франции. Несмотря на произошедшее, синдикат выделил им такое же содержание, как и остальным Пиластерам. Оба были инвалидами: Эдвард страдал от последней стадии сифилиса, а у Августы сместились позвонки, и она почти все время проводила в кресле на колесах. Хью слышал, что, несмотря на болезнь, она стала своего рода некоронованной правительницей английского сообщества в той части света: сватала молодых людей, разрешала споры, устраивала общественные мероприятия и следила за соблюдением этикета.

– Он любил мать, – сказал Хью.

Мэйзи с легким удивлением посмотрела на него.