Дэвид Моррелл - Инспектор мертвых

Сэр Уолтер заскочил в следующий переулок и остановился отдышаться. Затем поднял трость на случай возможного нападения и медленно пошел дальше, пока не споткнулся обо что-то. Раздался слабый стон, и Камберленд с ужасом осознал, что на обочине лежит умирающий от холода нищий. Сэр Уолтер в панике рванулся прочь.

Все больше полицейских трещоток грохотали в темноте, все больше голосов перекликались за спиной.

«Я замерзну, как тот нищий, если не найду теплого убежища», – подумал сэр Уолтер.

Выбежав на соседнюю улицу, он понял, что окончательно заблудился. Полицейские фонари по-прежнему светили вдали сквозь туман.

– Он здесь! – раздался крик. – Я слышал его шаги.

Какой-то шум привлек внимание Камберленда: цокот копыт. Он подошел к стене с вывеской: «Конюшня и стоянка для карет Олдриджа». Вероятно, крики разбудили животных.

«А если перебраться через стену и спрятаться среди тюков сена?» – подумал сэр Уолтер.

Он сунул трость под жилет и подпрыгнул, но замерзшие пальцы соскользнули со стены. Камберленд упал на мостовую и больно ударился о булыжник. С трудом поднялся, вытащил трость и побрел дальше. Улица стала уже, фонари встречались все реже.

Дальше идти не было смысла. Во все стороны тянулся запутанный лабиринт переулков с обветшалыми домами. Стены покосились и словно подпирали одна другую. Повсюду зияли разбитые окна. Двери едва держались на петлях.

За кучей мусора что-то скрипнуло.

– Кого там принесло? – проворчал тихий голос. – Никак бобби?

– Не, этот без мундира. Вырядился, что твой джентльмен.

– Даже без пальто, – заметил третий. – Видать, кто-то ощипал его до нас. Добрый человек, так зябко сегодня. Дашь нам пару пенсов?

– А еще сюртук, – добавил четвертый. – И жилетку в придачу.

Скрип раздался ближе. Какие-то тени окружили сэра Уолтера.

«Боже мой, – в ужасе подумал он, – это же Севен-Дайлс! Я забрел в „Воронье гнездо“».

– Спасибо, что пришли, – сказал Беккер доктору Сноу, вошедшему в тускло освещенную комнату за кабинетом полковника Траска.

– Раз уж меня разбудили для оказания помощи герою войны, грех жаловаться.

Именно доктор Сноу год назад установил, что разразившуюся в Сохо эпидемию холеры вызвала грязная вода из водокачки. Это был мужчина чуть за сорок с высоким лысеющим лбом и узким лицом. Густые темные бакенбарды подчеркивали острый вытянутый подбородок. В руках доктор держал кожаный саквояж.

Он остановился и удивленно посмотрел на полковника Траска, который неподвижно сидел на кровати, уставившись в стену.

– Мы не можем сказать, насколько тяжелы повреждения, – призналась Эмили.

– Принесите горячую воду и чистые тряпки, – велел доктор Сноу швейцару. – Быстрее.

– Я помогу, – вызвалась девушка и выбежала из комнаты.

– Нужно раздеть его, – сказал Сноу Беккеру.

Сержант прекрасно понимал, насколько подобная процедура необычна для врача. Большинство терапевтов предпочитали не прикасаться к больным, оставляя всю грязную работу хирургам, стоявшим ниже их в медицинской иерархии.

Доктор с Беккером подняли полковника и стащили с него изодранное пальто.

– Обратите внимание на опаленные края, – отметил доктор Сноу. – Осторожнее с перевязью. Хорошо. Теперь помогите снять остальную одежду.

Глаза Траска оставались открытыми, но по выражению его лица невозможно было определить, осознает ли он, что делают с ним двое мужчин.

И без того чувствуя неловкость из-за вторжения в личные покои полковника, Беккер еще больше смешался, помогая доктору стаскивать с Траска брюки и сорочку. Нижнее шерстяное белье скрывало все тело полковника от шеи до лодыжек и запястий.

– Не вижу следов крови на белье, – заключил Сноу. – Думаю, нет никакой необходимости снимать и его.

Вернулись швейцар и Эмили. Служитель принес таз с кипяченой водой, а девушка – стопку чистых тряпок.

– Эмили, вам не стоит здесь оставаться, – произнес Беккер. – Полковник не вполне одет.

– Пустяки. Тут нет ничего такого, чего я не видела ранее, ухаживая за раненым Шоном. Уверяю вас, когда мне приходилось менять ему повязки, я вдоволь насмотрелась на мужские кальсоны. И если уж я решила стать сестрой милосердия, меня не должны смущать подобные вещи.

Смущенным как раз выглядел Беккер.

– Вы решили стать сестрой милосердия? – пробормотал он.

– Да. Флоренс Найтингейл в Крыму доказала, что женщины способны на большее, нежели роль продавщицы или гувернантки. Если бы не она, многие наши раненые солдаты умерли бы, не получив необходимого ухода.