Дэвид Моррелл - Инспектор мертвых

– Вы не заметили, как на нее напали? – задал Райан следующий вопрос.

– Нет, я вообще никого не видел в ее молельне, кроме нее самой. – Викарий вздрогнул. – Она стояла на коленях, упираясь лбом в перила. Тут я заметил кровь на полу. Потом ее тело поползло вниз, а голова откинулась. Господи помилуй! Как такое могло случиться?

– Еще один медленный глубокий вдох, – посоветовала Эмили.

Инспектор подошел к перегородке между кабинками лорда Палмерстона и леди Косгроув.

Де Квинси все еще стоял на прежнем месте, глядя на труп женщины.

– Слышали, что он сказал? – спросил Райан.

Его низкорослый собеседник задумчиво кивнул.

– Должно быть, нападавший прятался под задней скамьей, – предположил Райан. – А потом священника отвлекло появление гостя.

– Возможно, – произнес Де Квинси.

– Других вариантов нет. – Райан старался говорить как можно тише, чтобы его не подслушали. – На убийцу обязательно обратили бы внимание, если бы он отодвинул шторы, пытаясь забраться в кабинку сзади или сбоку. А мы с наших мест непременно увидели бы, если бы он подошел спереди. К тому же сама леди Косгроув в любом случае должна была его заметить и закричать. Единственное возможное объяснение – убийца спрятался под скамьей, а потом, когда заиграла музыка и все отвлеклись, набросился на жертву.

– Возможно, – повторил Де Квинси.

– Почему вы говорите так уклончиво? Вы видите ошибку в моих рассуждениях?

– Вуаль леди Косгроув нетронута.

– Разумеется. Если убийца хотел нанести смертельный удар, достаточно было потянуть подбородок жертвы кверху, тогда вуаль тоже поднялась бы и обнажила горло, – объяснил Райан.

– Но такая последовательность действий оставила бы леди Косгроув время, чтобы оказать сопротивление или хотя бы закричать, – возразил Де Квинси. – Кроме того, столь явное насилие могло привлечь внимание священника, несмотря на все отвлекающие факторы.

– Однако не привлекло, – подчеркнул Райан.

– Для тщательно продуманного преступления слишком необъяснимый риск, – продолжил рассуждать Де Квинси. – Кроме того, мы позволяем себе существенное допущение.

– Какое еще допущение?

– Вспомните Иммануила Канта, инспектор.

– Иммануила?.. Только не говорите мне, что снова намерены пуститься в рассуждения о нем!

– Вопрос, который занимал великого философа, уже оказал нам неоценимую помощь семь недель назад. Существует ли объективная реальность независимо от нас…

– …или она просто проекция нашего сознания? Я сам скоро потеряю последние остатки сознания от ваших вопросов.

– Мы слышали, как сопровождавший даму человек назвал ее леди Косгроув, – напомнил Де Квинси.

– Верно, – согласился Райан.

– И видели, как ее провели к скамье леди Косгроув. А вслед за этим викарий тоже назвал ее леди Косгроув, – добавил Де Квинси.

– Да, правильно, – нетерпеливо кивнул инспектор.

– Но, как мы уже отметили, женщина носила вуаль.

Догадавшись, к чему он клонит, инспектор неразборчиво пробормотал какое-то слово, вполне возможно нечасто раздающееся в церкви.

– Откуда нам знать, что эта женщина на самом деле и есть леди Косгроув? – вопросил Де Квинси.

Райан обернулся к священнику:

– Викарий, вы часто виделись с леди Косгроув?

– Время от времени. Вчера она приглашала меня на чай.

– Спасибо. Полковник Траск, могу я попросить об услуге? – Райан подошел к полковнику и заговорил тише: – У меня есть для вас задание, но с ним справится только истинный герой.

– Истинными героями были солдаты, что сражались и умирали рядом со мной, – ответил Траск.

– Несомненно, но, как часто напоминает мне мистер Де Квинси, реальность у каждого своя.

– Не понимаю, что вы хотели этим сказать.

– Вы готовы предстать героем в глазах викария?

– Что я должен сделать? – озадаченно произнес полковник.

Инспектор объяснил, и Траск помрачнел.

– Хорошо. Но это потребует немалого мужества и от самого викария.

Они вернулись к скамье лорда Палмерстона.

– Викарий, – обратился к священнику полковник Траск. – Будьте любезны, посмотрите на меня.

Священник поднял голову и повернул к нему посеревшее лицо.

– Я хочу признаться вам в том, о чем никогда и никому не рассказывал, – заявил полковник.

Морщины на лбу священника стали глубже.

– Случалось, во время наступления противника мне было так страшно, что колени дрожали. Хотелось упасть в грязь и спрятаться среди трупов.

Священник растерянно заморгал: