Ханс Лалум - Люди-мухи

– Кстати, мой последний совет тебе перед тем, как вернешься в реальный мир… Помни, если хочешь играть на кухне, тебе придется мириться с жаром!

Ее слова показались мне детской переделкой популярной пословицы; так могла бы выразиться девчонка от пяти до пятнадцати лет. Я немного встревожился. Неужели вчерашняя трагедия в самом деле нарушила психическое равновесие Патриции? Или, наоборот, она еще умнее, чем мне казалось до сих пор? В конце концов я решил просто улыбнуться и промолчать. Перед тем как выйти, я дружески помахал ей рукой. К счастью, когда за мной закрылась дверь, стих и смех Патриции.

Мы с Бенедикте молча спускались по лестнице. Вскоре я не выдержал и спросил, что же так насмешило Патрицию. Впервые я увидел, как улыбается всегда серьезная Бенедикте, и впервые услышал ее голос. И все оказалось таким, как я и представлял: простым и доступным для понимания.

– Фрекен сказала, что вы непременно спросите меня по пути, в чем дело, и велела сказать вам правду. Я ходила посмотреть в окно, так ли все, как она предположила… Да вы скоро и сами все поймете. Фрекен бывает остра на язык, но голова у нее ясная. Иногда она даже умеет предсказывать будущее.

Я по-прежнему понятия не имел, о чем она говорит, и поэтому весело спросил, скоро ли узнаю то, что должен узнать. Верная Бенедикте с мягкой улыбкой посоветовала мне не беспокоиться.

Я ничего не понимал, пока не вышел из «Белого дома» и не огляделся. Вдруг до меня дошло – и я невольно согласился с тем, что ничего не имею против. Мне нравилось здесь, в реальном мире.

Сияло солнце, небо было голубым, стоял необычайно погожий весенний день. А у моей машины меня нетерпеливо дожидалась красивая молодая женщина. Чтобы согреться, она нетерпеливо притоптывала ногами по мостовой. Я залюбовался ее длинными, стройными ногами в узких джинсах, ее женственной фигурой…

Когда я подошел к машине, она кивнула и наградила меня самой неотразимой улыбкой. Я улыбнулся в ответ, сел за руль и жестом пригласил сесть рядом, и мы поехали вместе – как будто это было самой естественной вещью на свете. К счастью, лишь несколько десятилетий спустя, когда великой фрекен Патриции Луизы И. Э. Боркман уже не было с нами, мне передали ее слова, сказанные в тот день, в воскресенье, 14 апреля 1968 года. Она со смехом обратилась к сестрам Бенедикте и Беате:

– У инспектора уголовного розыска Кристиансена, несомненно, много достоинств, но я по-прежнему не уверена, что в их число входит ум!

Работая над историческим детективом, я воспользовался своим опытом историка и попытался по возможности достоверно передать как обстановку 1968 года, так и события Второй мировой войны. Тем не менее роман написан литератором Хансом Улавом Лалумом, а не историком, носящим то же имя. Кроме того, я позволил себе художнические вольности, которые часто допускают авторы. Названия мест и улиц, которые встречаются в романе, подлинные, но почти все здания – плод моего воображения. Таким образом, особенно ревностному читателю удастся найти в Осло и Кребс-Гате, и Эрлинг-Шалгссон-Гате, но на них нет домов, описанных в романе. Точно так же невозможно найти в Сэлене такой полицейский участок и такие пейзажи, какие приводятся в главе девятой.

Несколько второстепенных персонажей списаны с реально существовавших лиц. Но все главные герои, в том числе жертва убийства Харальд Олесен, являются плодом воображения автора и не похожи ни на каких исторических персонажей как в 1968 году, так и времен Второй мировой войны. Что же касается персонажей, у которых есть реальные прототипы, следует подчеркнуть, что их сходство не относится к расследованию преступлений.

Дело Фельдманнов, упомянутое в романе, широко обсуждалось в 1946–1947 годах, когда двух бывших проводников оправдали в убийстве еврейской супружеской пары во время войны на том основании, что это было убийство из самообороны. Дело послужило историческим фоном для романа, но не связано с сюжетом или каким-либо персонажем. Однако некоторые черты моих героев присущи моим знакомым и мне самому.

Заведующая отделом художественной литературы издательства Cappelen Damm Анне Флётакер давала мне очень важные советы, как с точки зрения содержания, так и с точки зрения стиля. Кроме того, я получил немало полезных сведений от издателя Андерса Хегера и редактора Мариуса Вульфсберга. Хотел бы также две тысячи раз поблагодарить группу личных консультантов, которые прочли рукопись целиком или частично и внесли ряд конструктивных замечаний по содержанию, языку и стилю. В их число входят моя сестра, Ида Лалум, и мои добрые друзья Ингрид Бауколь, Мина Финстад Берг, Ингрид Бустеруд, Анне Лизе Фредлунд, Катрине Несс Хальд, Хильде Харбо, Кристин Хатледаль, Бьярте Леер Сальвесен, Торстен Лерхол, Эспен Ли, Эллисив Реппен, Яне Ирен Сольбреккен Нюгорд, Карен Ту, Арне Йольсен и Катрине Йольсен. Эллисив и Мина заслуживают особой благодарности за неослабевающий интерес к проекту и практическую помощь с редактурой и вычиткой.