Гилберт Кит Честертон - Рассказы об отце Брауне

– Придержи язык, Мэгги, – произнес он чуть ли не оглушительным шепотом. – Зачем ты защищаешь этого молодца? Ты знаешь, где его сабля? Где вся его проклятая амуниция?..

Тут он остановился – дочь одарила его уничтожающим взглядом, словно магнит, привлекшим внимание собравшихся.

– Дурень ты старый! – сказала она низким голосом без всякого почтения к родителю. – Ты думаешь, чтоґ говоришь?! Я же только что заявила: этот человек невиновен, все это время он провел со мной. Но если он окажется виновным, от этого ничего не изменится – он все равно был со мною. Если он в это время убил человека, в чьем присутствии, по-твоему, он это сделал? Кто окажется свидетелем, если не соучастником преступления? Неужели ты ненавидишь Нейла до такой степени, что готов из-за этого погубить собственную дочь?..

Леди Гэллоуэй застонала. Всех присутствующих объял трепет – им виделись любовные драмы давно минувших лет; побледневшие лица шотландской аристократки и ее возлюбленного, ирландского искателя приключений, казались им старинными портретами в галерее какого-нибудь древнего замка. В объятой молчанием комнате витали призраки погубленных мужей и тайных любовников.

Зловещее молчание внезапно нарушил чей-то спокойный голос, задавший наивный вопрос:

– А сигара очень длинная?

Вопрос так не вязался с предшествовавшим диалогом, что все невольно стали оглядываться, пытаясь понять, кто же его задал.

– Я имею в виду сигару, которую курит мистер Блэйн, – продолжал отец Браун, устроившийся на стуле в углу комнаты. – Судя по тому, сколько это продолжается, она должна быть длинной, как трость.

Несмотря на подобное непрошеное вмешательство, на лице Валантэна отразилось не только раздражение, но и понимание.

– Вы правы! – воскликнул он, оторвав взгляд от блокнота. – Иван, сходите еще раз, поищите мистера Блэйна. Как найдете, немедленно приведите сюда.

Когда дверь за охранником закрылась, Валантэн с озабоченным выражением на лице обратился к девушке:

– Леди Маргарет, у меня нет сомнений в том, что все здесь восхищаются тем, что вы не побоялись уронить себя в глазах общества и объяснить поведение командора О'Брайена. Но есть здесь и еще один неясный момент. Лорд Гэллоуэй, насколько я понял, встретил вас, когда вы шли из кабинета в гостиную. Это произошло всего через несколько минут после того, как он покинул сад, где оставался мистер О'Брайен.

– Не забывайте, я ведь ответила Нейлу отказом, – с легкой иронией возразила леди Маргарет. – Так что вряд ли можно было ожидать, что мы вернемся рука об руку. Что ни говори, он поступил по-джентльменски – дал мне возможность вернуться первой. И тем самым навлек на себя обвинение в убийстве.

– За эти несколько минут он вполне мог… – мрачно заметил Валантэн, но закончить фразу ему не довелось.

Раздался стук в дверь, и в комнату заглянул Иван.

– Прошу прощения, мсье, но мистер Блэйн нас покинул, – доложил он.

– То есть как?! – вскочив, воскликнул Валантэн.

– Ушел. Исчез. Испарился, – ответил Иван, и французские слова в его устах прозвучали особенно забавно. – Его шляпа и пальто исчезли тоже. Кроме того, я обнаружил нечто удивительное. Когда я обежал вокруг дома в поисках следов мистера Блэйна, мне кое-что попалось на глаза. Может, это и есть его «след».

– О чем вы говорите? – спросил Валантэн.

– Сейчас покажу, – отозвался охранник.

Снова выйдя в коридор, он почти сразу появился с обнаженной кавалерийской саблей, блеснувшей на свету. Конец и часть лезвия были в крови. Все смотрели на нее с ужасом, как будто это была шаровая молния, летавшая по комнате. Иван тем временем более или менее спокойно продолжал:

– Вот что я нашел, когда продирался сквозь кустарник в пятидесяти ярдах от дома, у шоссе, ведущего из нашего предместья к центру города. Короче говоря, я нашел то, что бросил впопыхах мистер Блэйн, удирая отсюда.

Снова воцарилось молчание, хотя и не такое гнетущее. Валантэн взял саблю, осмотрел ее, на несколько минут погрузился в раздумье, затем повернулся к О'Брайену.

– Командор, – сказал он уважительно, – надеюсь, вы представите эту саблю в полицию, если возникнет надобность ее осмотреть. Пока же, – добавил он, убирая клинок в ножны, – позвольте вернуть вам ваше оружие.

Сцена была поистине символической, и присутствующие с трудом удержались от рукоплесканий.

Для О'Брайена этот момент стал поворотным в жизни. К тому времени, как он снова пошел прогуляться по сокровенному саду – на сей раз озаренный сиянием разгоравшегося утра, – трагическая маска как будто спала с его лица – у него появилось немало оснований чувствовать себя счастливым. Лорд Гэллоуэй, как джентльмен, принес ему извинения; леди Маргарет же была больше чем леди – она была женщиной и, очевидно, не удовольствовавшись извинениями, предложила ирландцу кое-что еще – по крайней мере, они до завтрака довольно долго гуляли среди цветов.