Стивен Кинг - Пост сдал

Синтия Скапелли Робинсон теперь живет в Сан-Франциско, где у нее чудесный муж (никаких татуировок) и двое детей, а ее первенец – круглый отличник в старшей школе. У Синтии гостеприимный, уютный дом. Она прилагает много усилий, чтобы сохранять домашнее тепло, потому что в доме тети Ванды, где она выросла (и где ее мать начала обзаводиться этим жутким панцирем), царил арктический холод, в котором слышались только упреки и понукания, обычно начинавшиеся со слов: Ты забыла… Эмоциональная температура, пожалуй, превышала точку замерзания воды, но редко поднималась выше семи градусов. В старших классах Синтия уже звала мать по имени. Рут Скапелли не возражала – скорее, испытывала облегчение. Она пропустила бракосочетание дочери (работа не позволила приехать), но послала свадебный подарок: радиоприемник с часами. Ныне Синтия и ее мать разговаривают по телефону пару раз в месяц и иногда обмениваются электронными письмами. На «У Джоша в школе все хорошо, играет в футбольной команде» следует короткий ответ: «Рада за него». Синтия не чувствует, что ей недостает матери, потому что теплых отношений у них никогда и не было.

Этим утром она встает в семь утра, готовит завтрак мужу и обоим сыновьям, отправляет Хэнка на работу, отправляет сыновей в школу, споласкивает тарелки, включает посудомоечную машину. Идет в комнату-прачечную, загружает стиральную машину, включает и ее. Это обычная утренняя работа, и она проделывает ее, ни разу не подумав: Ты не должна забывать… – вот только где-то внутри она так думает , и всегда будет. Семена, проросшие в детстве, пускают глубокие корни.

В половине десятого Синтия варит себе вторую чашку кофе, включает телевизор (она редко его смотрит, но все-таки это компания), включает ноутбук, чтобы посмотреть, нет ли каких-нибудь электронных писем, помимо рекламы и заманух с «Амазона» и «Городских поставщиков». Находит письмо от матери, отправленное в 22.44. Синтия хмурится, увидев в теме только одно слово: «Прости».

Открывает письмо. Читает, и сердце начинает колотиться сильнее.

«Я ужасная. Я ужасная, никчемная сука. Никто не защитит меня. Это то, что я должна сделать. Я тебя люблю».

Я тебя люблю . Когда мать говорила ей такое в последний раз? Синтия – которая говорит это своим мальчикам не меньше четырех раз в день – при всем желании вспомнить не может. Она хватает мобильник со столешницы, где он заряжался, звонит матери на сотовый номер, потом на городской. По обоим получает короткие, сухие фразы: «Оставьте сообщение. Я перезвоню, как только представится возможность». Синтия просит мать позвонить прямо сейчас, но ужасно боится, что Рут не сможет этого сделать. Ни прямо сейчас, ни позже, никогда.

Она дважды обходит залитую солнцем кухню, кусая губы, затем вновь берет мобильник и набирает номер Мемориальной больницы Кайнера. Кружит по кухне, ожидая, пока ее соединят с Клиникой травматических повреждений головного мозга. Наконец ей отвечает медбрат, который представляется как Стив Холперн. Говорит, что медсестра Скапелли не вышла на работу, чем всех крайне удивила. Ее смена начинается в восемь, а на Среднем Западе уже без двадцати час.

– Попробуйте позвонить ей домой, – советует он. – Она, вероятно, заболела, хотя не отзвонилась, а это совершенно на нее не похоже.

Если б ты только знал, насколько не похоже, думает Синтия. Хотя, возможно, в доме, где вырос Холперн, мантра Ты забыла… не повторялась сто раз на дню.

Она его благодарит (не может иначе, как бы ни тревожилась) и набирает номер полицейского управления, расположенного в двух тысячах миль. Представляется и, насколько ей удается, спокойно излагает проблему:

– Моя мать живет в доме двести девяносто восемь по Танненбаум-стрит. Ее зовут Рут Скапелли. Она старшая медсестра Клиники травматических повреждений головного мозга в больнице Кайнера. Утром я получила от нее электронное письмо, которое дает мне основания думать…

Что она в глубокой депрессии? Нет. Этого недостаточно для выезда копов. И потом, Синтия думает совершенно другое. Она набирает полную грудь воздуха.

– Которое дает мне основания думать, что она могла покончить с собой.

Патрульный автомобиль номер 54 сворачивает на подъездную дорожку дома 298 по Танненбаум-стрит. Патрульные Амарилис Росарио и Джейсон Лаверти – их зовут не иначе как Туди и Малдун, в честь копов древнего комедийного сериала «Машина 54, где вы?» – выходят и направляются к двери. Росарио нажимает кнопку звонка. Ответа нет, поэтому Лаверти стучит, громко и сильно. Вновь никакого ответа. Он поворачивает ручку, на всякий случай, и дверь открывается. Они переглядываются. Это благополучный район, но находится он в городе, где большинство людей двери запирают.