Миранда Джеймс: Просроченное убийство

Джастин вышел из ванной; мокрые пряди волос прилипли ко лбу. Когда мы спускались вниз, Дизель бежал впереди нас.

Едва мы вошли в гостиную, как все головы повернулись к нам. Майлз Бертон устремился к Джастину, вытянув руку для приветствия. Адвокат представился, и в его голосе прозвучало искреннее сочувствие. Он проводил Джастина к дивану, на котором уже сидела Джулия, а сам устроился в кресле рядом. Дизель тут же запрыгнул к мальчику на колени. Андреа, тоже сидевшая на диване, смотрела на кота с неподдельным восхищением. Рик и Вилли сдвинули стулья так, что получился полукруг.

Канеша стояла чуть в стороне, скрестив руки на груди. Я принес еще один стул и предложил ей, но помощница шерифа молча отказалась. Тогда я сел на него сам, позади Рика. Оттуда мне открывался отличный вид на Джулию, Джастина и адвоката.

Бертон взял в руки толстую стопку бумаг.

– К сожалению, печальный повод свел нас вместе. Годфри Прист долгие годы был моим клиентом, и я бы хотел, чтобы он оставался им еще много лет. – Он посмотрел на бумаги. – Но сейчас мой долг – ознакомить вас с содержанием завещания, которое Годфри недавно изменил, узнав о том, что у него есть сын. Это известие его очень обрадовало, и я также глубоко сожалею, что он не успел провести с вами больше времени, молодой человек. Я знаю, как он был рад с вами встретиться. – Майлз улыбнулся Джастину, и тот опустил голову. Дизель ободряюще боднул его в подбородок.

– Я избавлю вас от несущественных деталей, – продолжил адвокат. – Вы должны понимать, что когда речь идет о таком большом наследстве, нужно учитывать множество нюансов. Но пусть они вас сейчас не волнуют. Годфри распорядился разделить свое состояние на несколько частей по числу наследников. Малые доли наследства должны быть выплачены прежде, чем большие. Итак… – И Майлз принялся зачитывать завещание: – Своему биологическому сыну, Джастину Генри Уордлоу, я завещаю две трети своего состояния. Своему сводному брату, Ричарду Горацию Такетту-младшему, я завещаю оставшуюся треть своего состояния.

Бертон замолчал, давая присутствующим возможность осмыслить услышанное. Рик Такетт, все это время сидевший прямо, наконец расслабился и опустил плечи. Кажется, я услышал, как он шепчет благодарственную молитву.

Глаза Джулии торжествующе блеснули, на лице заиграла широкая улыбка. Джастин смотрел на адвоката так, словно не верил собственным ушам.

– О какой конкретно сумме идет речь? – спросила Джулия, и меня неприятно царапнула нотка алчности в ее голосе.

Майлз Бертон посмотрел на нее с тщательно скрываемой неприязнью.

– По самым скромным подсчетам доля вашего сына, миссис Уордлоу, составит около семидесяти миллионов долларов.

Джастин разинул рот от изумления, даже Джулия выглядела потрясенной. Видимо, она не представляла, насколько Годфри богат.

Бертон повернулся к Рику Такетту.

– Это значит, что вы, мистер Такетт, получите приблизительно тридцать пять миллионов.

– Поверить не могу, – покачал головой Рик. – Он столько лет со мной не общался, и теперь… Но почему?

– Годфри никак не объяснил свое решение, – вздохнул Бертон.

– Может, он хотел попросить прощения, – сказала Андреа. – Таким уж Годфри был человеком: думал, что деньги могут решить любую проблему.

– А что насчет меня? – ко всеобщему удивлению, подал голос Вилли. – Мне он что оставил?

Бертон нахмурился и пробежал глазами завещание.

– Моему школьному другу, Уильяму Эбенезеру Кларку, я оставляю миллион долларов и огромную благодарность за нашу многолетнюю дружбу.

Я знал, что эти слова произведут эффект разорвавшейся бомбы, и взрыв действительно не заставил себя ждать.

– И все?! – взвился Кларк. – Больше ничего не оставил?

Вилли вскочил со стула и попытался вырвать завещание у адвоката. Канеша шагнула вперед и решительно отстранила его от Бертона.

– Сядьте, мистер Кларк. Сейчас же.

Вилли отступил, но не успокоился. Лицо его раскраснелось от злости, он выглядел так, будто его вот-вот хватит удар.

– Лживый ублюдок! – прошипел Вилли. – Поверить не могу, что он так со мной обошелся. Даже после смерти надо мной издевается.

– О чем вы говорите? – ошарашенно посмотрела на него Андреа. – Годфри оставил вам миллион долларов, мне кажется, этого более чем достаточно…

– Глупая корова! – взъярился Вилли. – Я написал все эти книги! Я, а не Годфри!

На секунду в комнате повисла мертвая тишина. Потом Андреа Феррис подскочила с дивана.