Клэр Кендал - Дневник жертвы

– Да вот попалась у букинистов.

Она загляделась на иллюстрацию Уотерхауса. Леди Шалот плыла в своей лодке в Камелот, навстречу собственной смерти. Ее маленький животик наводил на мысль о ложной беременности, возникшей из-за страстного желания быть с Ланселотом и иметь от него ребенка. Поделившись этой мыслью с Робертом, она тут же испугалась: она не хотела, чтобы он подумал, будто ей повсюду чудятся дети и беременные.

– Никогда об этом не думал, – ответил Роберт, и ей показалось, что его это развеселило. – Я хочу тебя нарисовать, – сказал он после паузы. – Когда все закончится. Можно?

Она попыталась представить, как позирует ему. Как сидит под его пристальным взглядом, поворачивается так, как он скажет… Он будет не только смотреть: он будет прикасаться, и она будет прикасаться к нему в ответ. И Рэйф больше не сможет подглядывать за ними из-за угла.

– Можно, – ласково ответила она, протягивая ему книгу. Какое редкое и ценное издание! Она старалась не думать о том, что он, должно быть, приобрел книгу уже после того, как они познакомились, а вся эта небрежность – только маскировка. Похоже, кстати, что в последнее время он освежал свои знания в поэзии и живописи; он хотел поразить ее, словно был учеником, а она – учительницей. Эта мысль растрогала ее.

– Это тебе, – сказал он.

– Я не могу! Она слишком необыкновенная! – Кларисса осторожно положила книгу на стол.

Роберт задумчиво погладил обложку.

– Ее как будто сделали специально для тебя.

Она уже привыкла отвергать подарки: в каждом из них она видела угрозу. Но сейчас ни о какой угрозе не могло быть и речи.

Поборов смущение, она тоже положила руку на книгу и осторожно прикоснулась к его руке кончиками пальцев. Она знала: этот жест однозначен. Роберт поймет, что ее прикосновение не случайно.

– Спасибо, – тихо ответила она.

Тяжело и неуклюже ступая, Энтони Томлинсон направился к свидетельскому месту. Он был одет в темные джинсы и белую рубашку с длинными рукавами, которая туго обтягивала выпирающий живот. На шее галстук – жалкая попытка придать себе благопристойный вид.

Томлинсон изложил собственную версию событий, произошедших после его возвращения из ночного клуба вместе с Доулменом.

– Все уже были в отключке, кроме Карлотты. Она сидела на стуле. Спросила, не дам ли я ей покурить за секс. Это была ее идея. Я спросил – уверена? Она сказала – да. Повела нас в спальню. Я дал ей две дозы, крэк и героин. Она все выкурила.

Салли Мартин говорила, что за один сеанс Карлотта зарабатывала от сорока до восьмидесяти долларов – в зависимости от того, заказывали ей оральный секс или обычный. Из рассказа Томлинсона следовало, что она предложила ему тройную цену: ведь две дозы стоили всего двадцать фунтов. Цифры не сходились.

Мистер Морден поднялся и принял боксерскую стойку:

– Так вы утверждаете, что мисс Локер могла в любой момент покинуть машину?

– Да.

– Могу я попросить присяжных взглянуть на страницу восемьдесят два?

Перед ними снова был белый фургон. Кларисса смотрела на его боковую дверь и не могла поверить, что не замечала этого раньше. Она потянулась вперед, чтобы лучше видеть; нога тоже поехала вперед и наступила на сумку, которую она перед заседанием поставила под стол.

10 марта, вторник, 15:20

Зал наполняет пронзительный вой. Все присутствующие почему-то смотрят в мою сторону. Присяжные зажимают уши руками.

Я еще не поняла, что происходит. Не поняла, что ты снова до меня добрался.

Вижу все как при замедленной съемке. Будто смотрю пантомиму через толщу воды. Роберт поворачивается ко мне. Как он умудряется выглядеть спокойным и встревоженным одновременно? Его губы беззвучно шевелятся. Судя по ним, он говорит что-то вроде «внизу». Он показывает на мой стол и стучит по нему пальцем. Энни наклоняется, ныряет под стол, потом выныривает – словно для того, чтобы глотнуть воздуха, – и ставит передо мной мою сумку.

Беру ее в руки. Вой становится громче. Не понимаю, что происходит: я как будто попала в кошмарный сон. Начинаю выкладывать вещи на стол, не заботясь о том, что их все увидят. Кошелек, расческа, бальзам для губ, выключенный мобильник, выкройки, крем для рук, блокнот, ключи. Бесценная книга, которую подарил мне Роберт.

Сирена вопит все так же пронзительно. Мне кажется, это не прекратится никогда. Вытаскиваю какую-то серебристую штуку размером с брелок для ключей. Штука визжит у меня в руках. Это она. Персональная сирена, которую мне дал детектив Хьюз. Я и забыла, что ношу ее с собой. Наверно, я наступила на тросик и привела ее в действие прямо через сумку.