Клэр Кендал: Дневник жертвы

Миссис Льюэн продолжает расспросы.

– Вы сейчас уже во втором триместре. Беременность протекает без осложнений. Вам не кажется, что Роберт имеет право знать?

Ее кожа розовая и слегка шершавая. На щеках горит яркий румянец. Может, у нее высокое давление?

Мотаю головой:

– Он не захочет ребенка.

– Вы этого не знаете. И вы все еще обвиняете его.

Два года как мертва, сказал ты. Через минуту после нашего знакомства ты уже сообщил, что твоя жена умерла два года назад. Через минуту после нашего знакомства ты произнес самую чудовищную ложь, которую мне когда-либо приходилось слышать. Ты вешаешь эту лапшу всем потенциальным пассиям? Позже ты даже рассказал, что это была авария. Даже время дня назвал.

Бедная миссис пожарная, сказал тот человек. И воткнул нож мне в сердце – еще раньше, чем порезал лицо.

Из-за меня тебя, наверно, уличили во лжи. То, что случилось, должно было разоблачить твой обман. Ты бы не смог и дальше скрывать меня от нее – после того, как ты получил эту жуткую рану и потерял столько крови; после того как полиция вызывала тебя на допросы и приходила к тебе домой; после того как ты давал свидетельские показания. То, что случилось, вырвало тебя из привычного жизненного ритма.

Имена жертв изнасилований не раскрываются. Даже если эти жертвы сами кого-то убили. То, что случилось, не позволило моему имени попасть в газеты. Но я сомневаюсь, что ты не позволил ему попасть в твой дом.

Пытаюсь представить твою жену. Постарайся забыть об этом – вот что она, наверно, сказала. Просто забыть об этом. Ты больше никогда не должен с ней видеться, никогда в жизни. Вероятно, у тебя не было выбора, и тебе пришлось меня забыть.

Элинор сказала, что твоя нога заживает, но ты на всю жизнь останешься хромым. Сказала, тебе будут делать еще операции. Думаю, ты сейчас сражаешься со своим собственным посттравматическим стрессовым синдромом.

Твоя жена возит тебя в больницу на прием к врачу? Помогает тебе с физиотерапией? Наказывает тебя? Ваш брак можно спасти? Ты этого хочешь? Я стараюсь отгонять от себя эти назойливые вопросы, хоть это и нелегко. Я запрещаю себе думать о том, какая она.

Я представляю, как целую твою раненую ногу. Я целую ее, чтобы она скорее зажила.

– Вы знаете, что можете с ним связаться, – говорит миссис Льюэн. – И выяснить, как обстоят дела с его женой. Нельзя полагаться на слова того человека, который вас ранил.

– Следователь по работе с жертвами насилия подтвердила, что Роберт женат. Он продолжает с ней жить.

Элинор сказала мне, что те два дня твоя жена была в Лондоне. И что в тот вечер, когда ты изменил свое решение, вернулся и спас мою жизнь, ее снова срочно вызвали в Лондон. Ты рад, что передумал?

– И все же так вы сможете больше узнать о нем. Спросить, почему он так поступил.

– Полагаю, это очевидно.

Интересно, что она чувствует, зная, что ее непредвиденная поездка спасла мне жизнь?

– Вы не настолько циничны, Кларисса. Сложно разобраться, почему люди поступают так, а не иначе. Судя потому, что вы о нем рассказывали, Роберт хороший человек. Я бы даже сказала, герой. Я не отрицаю, что он поступил с вами некрасиво! Но, по-моему, он в вас безумно влюбился и лишь поэтому отступил от своих принципов.

На тебя так подействовала перспектива семь недель пожить другой жизнью? И с моей помощью сделать эту жизнь еще более приятной и запоминающейся? Вероятно, этой чудовищной ложью ты хотел застраховаться от моего отказа. Ты сказал, что видел меня в поезде в первый день; наверно, тогда ты и решил меня закадрить: ты знал, что через шесть недель твоя жена уедет, и не хотел упускать такую возможность. Вероятно, ты даже заметил, как я читаю Китса, – ты ведь все замечаешь! И поэтому сказал, что тоже его любишь.

Ты, наверно, заранее решил, как поведешь себя после тех выходных. Ты думал, что я не оставлю в твоей душе никакого следа.

– Все, что вы рассказывали о Роберте… все его действия говорят о том, что у него к вам были очень сильные чувства. Вы буквально заворожили его, вы заполонили его душу, – говорит миссис Льюэн. У нее просто талант угадывать, о чем я размышляю. – Он этого не ожидал. Как бы он с вами ни поступил…

– Как бы он со мной ни поступил, это не так уж важно – учитывая тот факт, что он спас меня и из-за этого теперь останется калекой на всю жизнь. По сравнению с этим все остальное – то есть отвратительное вранье насчет жены – просто ерунда.

Кажется, она мной довольна, несмотря на мою раздражительность.