Май Шёвалль - Запертая комната. Убийца полицейских. Террористы

– Мне ехать с вами? – спросил компьютерщик.

– Не надо, – ответил Бульдозер. – Для тебя там дела не найдется.

– Какой от тебя прок без твоей машины, – сказал Кольберг.

– А что, вызовем подъемный кран да подтянем ему машину на пятый этаж, – предложил Гунвальд Ларссон.

– Расположение квартиры, входы и выходы вам известны, – подвел итог Бульдозер. – Три часа назад дом взят под наблюдение. Как и следовало ожидать, все спокойно. Мальмстрём и Мурен даже и не подозревают, что их ждет. Господа, мы готовы.

Он вытащил из грудного кармашка старинные серебряные часы, щелкнул крышкой и сказал:

– Через тридцать две минуты мы нанесем удар.

– А вдруг они попытаются уйти через окно? – предположил Цакриссон.

– Пусть попробуют, – сказал Гунвальд Ларссон. – Квартира, как тебе известно, находится на пятом этаже, и пожарной лестницы нет.

– А то была бы шестая альтернатива, – пробурчал Цакриссон.

Бульдозер обратился к Мауритссону, который равнодушно следил за дискуссией:

– Полагаю, господин Мауритссон вряд ли пожелает присоединиться к нам? Или вам хотелось бы повидаться с приятелями?

Мауритссон не то поежился, не то пожал плечами.

– В таком случае предлагаю вам спокойно переждать где-нибудь в этом здании, пока мы проведем операцию. Вы делец, и я тоже в некотором роде делец, так что вы меня поймете. Вдруг выяснится, что вы нас подвели, – тогда придется пересмотреть наше соглашение.

– Идет, – кивнул Мауритссон. – Но я точно знаю, что они там.

– По-моему, господин Мауритссон – подонок, – произнес Гунвальд Ларссон в пространство.

Кольберг и Рённ напоследок еще раз проштудировали план квартиры, начерченный со слов Мауритссона, затем Кольберг сложил листок и сунул его в карман.

– Что ж, поехали, – сказал он.

Раздался голос Мауритссона:

– Только ради бога учтите, что Мальмстрём и Мурен опаснее, чем вы думаете. Как бы они не попробовали прорваться. Вы уж зря не рискуйте.

– Хорошо-хорошо, – отозвался Кольберг. – Не будем.

Гунвальд Ларссон неприязненно посмотрел на Мауритссона:

– Понятно, господин Мауритссон предпочел бы, чтобы мы ухлопали его приятелей, тогда ему не надо будет всю жизнь дрожать за свою жалкую шкуру.

– Я только хотел предостеречь вас, – возразил Мауритссон. – Зря ты обижаешься.

– Заткнись, мразь, – проворчал Гунвальд Ларссон. Он не терпел панибратства от людей, которых презирал. Будь то стукачи или начальство из ЦПУ.

– Ну, все готово, – нетерпеливо вмешался Бульдозер. – Операция начинается. Поехали.

В доме на скале Данвик все оказалось в точности, как говорил Мауритссон. Даже такая деталь, как табличка с надписью «С. Андерссон» на дверях квартиры.

Справа и слева от двери прижались к стене Рённ и Гунвальд Ларссон. Оба держали в руках пистолеты, Гунвальд Ларссон – свой личный «Смит-энд-Вессон 38 мастер», Рённ – обыкновенный «вальтер», калибра 7,65 миллиметра. Прямо перед дверью стоял Кольберг. Лестничная клетка за его спиной была битком набита людьми: тут были и Цакриссон, и эксперт по газам, и проводник с собакой, и оба инспектора, и рядовые полицейские с автоматами в пуленепробиваемых жилетах.

Бульдозер Ульссон, по всем данным, находился в лифте.

«Ох уж это оружие», – подумал Кольберг, следя глазами за секундной стрелкой на часах Гунвальда Ларссона; сам он был безоружен.

Осталось тридцать четыре секунды…

У Гунвальда Ларссона были часы высшего класса, они показывали время с исключительной точностью.

В душе Кольберга не было ни капли страха. Он слишком много лет прослужил в полиции, чтобы бояться таких субъектов, как Мальмстрём и Мурен.

Интересно, о чем они говорят и думают, закрывшись там со своими запасами оружия и трусов, горами гусиного паштета и русской икры?..

Шестнадцать секунд…

Один из них – очевидно, Мурен, – судя по словам Мауритссона, большой гурман. Вполне простительная слабость, Кольберг и сам страстно любил вкусно поесть.

Восемь секунд…

Что будет со всем этим добром, когда Мальмстрёма и Мурена закуют в наручники и увезут?

Может, Мурен уступит ему свои припасы по недорогой цене?

Или это будет скупка краденого?..

Две секунды.

Русская икра, особенно та, с золотой крышечкой…

Секунда.

Всё.

Он нажал кнопку звонка.

Точка-тире… пауза… четыре точки… пауза… тире-точка.

Все замерли в ожидании.

Кто-то шумно перевел дух.

Потом скрипнул чей-то башмак.

Цакриссон звякнул пистолетом.