Май Шёвалль - Запертая комната. Убийца полицейских. Террористы

– Приехал, в такую даль… – чуть слышно прошептала она.

– Тебе не следует говорить, мама, это тебя утомляет, – сказал Мартин Бек и сел на стул, не выпуская ее руки.

Это маленькое измученное лицо… И блестящие от жара глаза…

– Как ты себя чувствуешь, мама?

Она долго молча смотрела на него, раз-другой моргнула – медленно, с усилием, словно веки стали очень тяжелыми.

– Мне холодно, – услышал он наконец.

Мартин Бек осмотрелся кругом. На табуретке у изножья лежало одеяло; он накрыл ее им.

– Спасибо, милый, – прошептала она.

Он снова сел возле нее. Не зная, что говорить, просто держал в своей руке ее тонкие холодные пальцы.

В горле у нее что-то сипело. Постепенно дыхание успокоилось, она закрыла глаза.

Мартин Бек продолжал сидеть неподвижно. Тихо… Только дрозд поет за окном.

Он осторожно выпустил ее руку и встал.

Погладил сухую горячую щеку.

Шагнул было к двери, и в эту минуту мать открыла глаза и посмотрела на него.

– Надень синюю шапочку, на улице холодно, – прошептала она и опять закрыла глаза.

Он постоял, нагнулся, поцеловал ее в лоб и вышел.

Кеннет Квастму, один из двух полицейских, которые обнаружили тело Свэрда, опять ушел в суд давать показания. Мартин Бек разыскал его в коридоре городского суда и до того, как Квастму пригласили в зал, успел задать два самых важных для себя вопроса.

Выйдя из здания суда, Мартин Бек направился к дому, где жил Свэрд; идти было недалеко, всего два квартала. По пути он миновал две строительные площадки. У южного торца полицейского управления прокладывалась новая линия метро до Йервафельтет [20] Йервафельтет – самая западная часть коммуны Соллентуна, расположена к северу от Стокгольма. Известна своим природным заповедником. , а повыше на той же улице строители бурили и взрывали скалу для подземных этажей нового полицейского штаба, куда предстояло перебираться и Мартину Беку. Экскаваторы, грузовики, пневматические буры… Какое счастье, что его кабинет сейчас помещается на Вестберга-алле! Гул моторов на Сёдертельевеген – просто тихий шелест по сравнению со здешним грохотом.

Дверь квартиры на втором этаже была отремонтирована и опечатана. Мартин Бек снял печать, прошел в комнату и сразу же ощутил слабый трупный запах, приставший к стенам и убогой обстановке.

Он подошел к закрытому окну и внимательно осмотрел его. Оно было старой конструкции, открывалось наружу, а запиралось щеколдой с кольцом, которое надевалось на крючок в раме. Собственно, щеколд было две, но нижний крючок отсутствовал. Краска вся облезла, рама внизу потрескалась. Должно быть, в щель над подоконником и ветер дул, и дождь просачивался.

Мартин Бек опустил основательно выцветшую синюю роликовую штору. Потом отошел к двери и посмотрел оттуда на комнату. Если верить донесению Квастму, когда полицейские проникли в квартиру, все так и было. Он снова подошел к окну, дернул за шнур, и штора медленно, со скрипом свернулась. Мартин Бек распахнул окно и выглянул наружу.

Справа простиралась строительная площадка, где царил такой грохот, дальше высилось полицейское управление, он даже различил окна уголовной полиции в той части здания, которая выходила на Кунгсхольмсгатан. Слева видно пожарное депо и конец Бергсгатан. Коротенький переулок соединял ее с Хантверкаргатан. Постой, что же это за переулок? Надо будет пройти там, когда он закончит осмотр квартиры.

Прямо напротив окна раскинулся Крунубергский парк, разбитый, как и многие парки Стокгольма, на естественной возвышенности. Когда Мартин Бек работал в округе Кристинеберг, он обычно проходил через этот парк, от каменной лестницы в углу около Польхемсгатан до старого еврейского кладбища в другом конце. На самом гребне иногда присаживался на скамейке под липами выкурить сигарету.

Потянуло курить, и он полез в карман, хотя знал, что сигарет там нет. Мартин Бек вздохнул. Перейти на жевательную резинку или мятные лепешки? Или жевать зубочистки по примеру коллеги Монссона из Мальмё?

Он прошел на кухоньку. Здесь оконная рама рассохлась еще сильнее, но щели были заклеены бумагой.

В этой квартире и обои, и потолки, и скудная обстановка – все было запущено. С тяжелым сердцем он продолжил осмотр, проверил ящики, шкафы. Не густо, только самое необходимое…

Выйдя в тесный коридорчик, заглянул в уборную. Ни ванны, ни душа в квартире не было.

Потом он проверил наружную дверь и убедился, что все те замки и запоры, которые были перечислены в донесениях, налицо. И они явно все были заперты, когда дверь взломали.