Дэвид Болдаччи - Искупление

– Нет.

– Почему «нет»?

– Ты посмотри на крыльцо.

Джеймисон подошла к окну и сверху поглядела на мелкий козырек крыльца с открытыми взгляду ступенями.

– Мы с Мэри насквозь промокли, пока заходили в дом, и защита крылечка была чисто символической. Не думаю, что у Хокинса хватило бы предусмотрительности захватить с собой ботинки и носки. Да и как он мог найти время на остановку с переобуванием, прежде чем ворваться в дом с кучей народу? Кто угодно мог выглянуть из парадной двери или окна и увидеть его. К тому же, черт возьми, перед входом он должен был просушиться феном и переодеться в сухое. В противном случае остались бы следы.

– А есть какой-нибудь другой путь в дом, которым он мог бы воспользоваться?

– Никакого, позволяющего избежать всех мною перечисленных нюансов.

– Хорошо. Но он мог подтереть свои мокрые следы потом, на выходе?

– После убийства четверых он бы стал тратить на это время? После всех разных мест в доме, где он побывал, чтобы всех поочередно прикончить? Не смеши. Там, кстати, есть еще и ковер. Так ему что – надо было запустить паровой очиститель и избавиться от каждого кусочка грязи, мокрого гравия и травинок?

– Если так, Деккер, то альтернатива должна быть тебе известна.

Он метнул на нее взгляд.

– Да. Она в том, что Хокинс был прав, а я ошибался. Он был невиновен. А я засадил его в тюрьму. И теперь он мертв.

– Твоей вины в этом не было.

– Если не моя, то чья? – проронил Декер.

Нет на земле места холоднее, чем морг.

Во всяком случае, Декер думал об этом, созерцая металлический стол, на котором лежало тело Мерила Хокинса. Медэксперт откинул простыню, так что изможденное старческое тело было открыто во всей своей отталкивающей наготе. По одну сторону с Декером стояла Джеймисон, по другую Ланкастер.

– Как я уже отмечал, – голосом лектора вещал медэксперт, – причиной смерти стала мелкокалиберная пуля с мягким носом, экспансивная. При пробивании черепа она деформировалась, а затем, распадаясь, прошла через мягкие ткани, что ей и свойственно. – Он указал на мозг, лежащий на соседнем столе. – Вот посмотрите, ущерб нанесен значительный. Смерть наступила мгновенно. Части пули засели в мягких тканях. Так что я не могу дать вам более точного ответа насчет калибра.

– А есть какая-то возможность провести баллистическое сличение, если мы найдем оружие для проверки? – спросила Ланкастер.

– Боюсь, что нет. Как я уже сказал, налицо просто металлические фрагменты, рассеянные по обширной области мозга. Как при взрыве бомбы. К сожалению, никаких спиральных бороздок или нарезок от ствола пистолета, чтобы проверить соответствие пули, не осталось. – Эксперт добавил: – Кроме того, в ране и мозговых тканях обнаружены следы полиуретана и микрогранулы.

– Что? – озадаченно переспросила Джеймисон.

– Чтобы приглушить выстрел, убийца использовал подушку, – пояснил Декер.

– Дешевая версия глушителя, – добавила Ланкастер. – Следы ожогов на лбу были б еще заметнее, если бы убийца подушку не использовал. Было бы довольно близко к контактной ране.

– Должно быть, заметая следы, подушку он забрал с собой, – рассудил Декер. – В комнате он не оставил и следа.

Декер указал на предплечье Хокинса:

– Сейчас они, конечно, зажили, но здесь были царапины, предположительно от сопротивления Эбигейл Ричардс, когда ее душили.

– После того как его взяли и посадили в камеру, – пояснила Ланкастер, – мы обратили внимание на ссадины у него на руках. Хокинс сказал, что их он получил при падении, а как раз перед арестом промыл и перевязал. Если на нем были хоть какие-то следы ДНК Эбигейл Ричардс, то этим действием он их удалил. Во всяком случае, мы ничего не нашли. А вот на ней его ДНК обнаружилась.

– И это, похоже, является неоспоримым доказательством его вины, – сказала Джеймисон. – То есть он там все-таки был. А она попыталась от него отбиться. Такие улики не отбросишь.

– Н-да, – вздохнул Декер. – А единственное, что у нас на другой чаше весов, – это вот этот парень, который сказал, что невиновен, и вот теперь он мертв.

Неожиданно оживилась Ланкастер:

– А что, если Хокинс эти убийства действительно совершал, но не один? Допустим, у него был сообщник, который теперь его устранил, прежде чем тот сумел раскрыть его личность?

– На это у него было тринадцать лет, – сухо усмехнулся Декер. – Или ты думаешь, что Хокинс не ткнул бы пальцем в своего сообщника на суде, хотя бы ради сделки со следствием? Есть и еще кое-что. – Он вкратце поведал Ланкастер о своей версии насчет дождя, добавив: – На месте преступления должны были обнаружиться следы того ливня, но их не было.