Дэвид Болдаччи - Искупление

– Что смотрели? – осведомился Декер.

– Мой сериал. « Чужестранка ». Действительно, знаете ли, мое. Второй сезон. Джейми и Клэр во Франции.

– Серия примерно о чем?

– Сплошная политическая ерундистика. И довольно интенсивная половая жизнь. – Она саркастически улыбнулась: – Вам что, подробно сцены описать?

– Что было потом? – невозмутимо спросил Декер.

– Потом телевизор выключила, приняла душ – и баиньки. Проснулась, когда в дверь уже стучала полиция. Да что там «стучала» – колотила! – Сьюзан Ричардс снова нахмурилась.

– Вы водите темно-зеленую «Хонду Цивик»? – спросила Ланкастер.

– Да. Только эта машина у меня и есть.

– А живете в Примроуз, на северной стороне?

– Да. Лет уже пять.

– И соседи есть?

– Как не быть. По обе стороны и через дорогу. – Она села прямее. – Кто-нибудь из них, кстати, может подтвердить, что я вечером была дома. Или что я хотя бы не ушла, когда приехала домой.

– Мы это проверим, – пообещала Ланкастер. – Вы знали, что Мерил Хокинс вернулся в город?

– Понятия не имела. Или вы думали, что он постучит в мою дверь за подаянием? Я вообще думала, что он за решеткой пожизненно. И до сих пор не знаю, как он оттуда вылез.

– У него был рак в последней стадии, поэтому его выпустили.

– Вот же хрень, – вырвалось у Ричардс. – Не поймите превратно, но я этого засранца ненавидела всеми фибрами. А его что, из-за болезни просто выкинули наружу подыхать?

– По всей видимости, да. А он ни разу не пытался на вас выйти, установить контакт?

– Никогда в жизни. Если б так, я бы, может, действительно попыталась его убить. Но он не давал о себе знать, потому молчала и я.

Декер продолжал:

– По нашим сведениям, вы открыли цветочный магазин, верно? Случайно, не на страховую выплату за вашего мужа? Я, помнится, как-то проезжал мимо. Там, на Эш-Плейс?

Сьюзан Ричардс посмотрела настороженно.

– Те страховые деньги ушли на похороны моей семьи . Существенная их часть. А потом надо было как-то жить дальше. Неизвестно, как и на что.

– Ну а цветочный магазин? – не отступался Декер.

– После похорон денег осталось не так уж много. Да, я открыла цветочный магазин. Всегда любила садоводство, цветы. Все шло как надо. И на жизнь нормальную хватало. Я даже для вашего полицейского управления несколько праздничных мероприятий провела. А несколько лет назад магазин продала. Теперь я там управляю, но уже как менеджер новых владельцев. Когда созреет выплата по социалке, уйду на пенсию и буду ковыряться у себя в саду.

Ланкастер посмотрела на Декера:

– Что-нибудь еще?

Он покачал головой.

– Так как его убили? – полюбопытствовала Ричардс.

– Разглашать пока не время, – ответила Ланкастер.

– Тогда я могу идти?

– Да, вы свободны.

Ричардс поднялась и посмотрела на детективов.

– Я его не убивала, – тихо сказала она. – Тогда, много лет назад, я б, пожалуй, на это и решилась. Без проблем. Но, думаю, время в самом деле лечит.

И ушла без слов.

Ланкастер посмотрела на Декера внимательным взглядом.

– Ты ей веришь?

– Скажем так: не верить у меня нет оснований.

– В номере Хокинса не нашлось никаких годных к делу отпечатков или других следов.

– Иного я и не ожидал.

– Так что теперь?

– Теперь? Делаем то же, что и всегда. Продолжаем копать.

Ланкастер взглянула на часы.

– Сейчас мне нужно домой, поспать, иначе опрокинусь килем кверху. Позже созвонимся. Тебе тоже надо отдохнуть.

Декер встал и вслед за ней вышел из комнаты.

– Могу подбросить тебя к твоему лежбищу, – предложила Ланкастер, когда они вышли на улицу.

– Спасибо, я лучше пешком. Тут не так уж далеко.

Она снова улыбнулась:

– Чертовски приятно опять работать с тобой.

– Ты забыла, с кем связалась.

– Не пугай. К твоим закидонам я уже привычна.

– Это ты сейчас так говоришь.

Он повернулся и зашагал прочь, навстречу розоватому рассвету.

Пока Декер брел по тротуару, с неба начал накрапывать легкий дождик. Как-то странно было вновь расследовать преступление у себя в родном городе. В последний раз это было связано с убийством его семьи. На этот раз все обстояло иначе, но все равно как-то угнетало.

«Будто я причастен к осуждению невиновного».

На ходу он поглядывал по сторонам. В свое время Декер решил не возвращаться сюда ни на дни рождения Кэсси, ни на годовщины их свадьбы. Это было бы просто невыносимо. Тем не менее он постоянно наведывался на дни рождения их дочери. Просто чувствовал необходимость быть здесь в эти рубежные моменты, хотя каждый такой визит его эмоционально обескровливал.