Джон Маррс - Добрая самаритянка

Тишину нарушило чихание – кот, который до этого спал, свернувшись клубком на подоконнике, чихнул и этим разбудил сам себя. Я считала, что только собаки с энтузиазмом приветствуют своих хозяев, когда те возвращаются домой. Но Бибер всегда стрелой летел через дом, едва заслышав, как машина Тони въезжает на подъездную дорожку. Как только входная дверь открывалась, кот принимался мурлыкать и тереться головой о лодыжки Тони, и в награду получал больше внимания, чем муж теперь уделял мне. Сегодня Бибер разделял ожидание со мной. Я заняла место у кухонной стойки, глядя на духовку. Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, что я вообще готовлю.

Я отправила всем троим групповое сообщение в «Вотсапе», чтобы узнать, на связи ли они. Никто не ответил – как будто пребывали где-то, где не ловит ни вай-фай, ни сотовая связь. Я всегда оставляла почту аккуратно разложенной на кухонном столе, но поскольку теперь она лежала в некотором беспорядке, я предположила, что Тони просмотрел ее.

Я включила радио на волне своей любимой радиостанции с музыкой восьмидесятых. Уитни Хьюстон вопрошала: «Откуда мне знать?», дуэт «Юритмикс» интересовался: «Кто эта девушка?» а Карли Саймон спрашивала: «Почему?» [5] Имеются в виду песня Уитни Хьюстон « How Will I Know », песня британского поп-дуэта «Юритмикс» « Who’s That Girl ?», песня популярной в 70-80-е гг. автора-исполнительницы Карли Саймон « Why ». . В прежние времена задавали множество вопросов. Все, что я хотела знать, – где моя семья?

Когда начались шестичасовые новости, я предположила, что Тони уже покинул офис и направился в спортзал, чтобы как следует избить боксерскую грушу. Он, вероятно, тренировался к очередному состязанию по боксу среди офисных работников – коллеги-единомышленники регулярно устраивали такие хорошо организованные матчи. Когда отношения в нашей семье стали натянутыми, Тони стал проводить на тренировках все больше и больше времени. Хотя он четко и недвусмысленно дал мне понять, что не желает моего присутствия на его боях, я ничего не могла с собой поделать и тайком пробиралась в зал, стоя в тени и ощущая нарастающее возбуждение от каждого удара, который Тони наносил своему противнику.

Элис, вероятно, все еще находилась в группе продленного дня, попозже ее завезет домой мама подруги. Эффи наверняка плакалась подругам насчет Тома, по всей видимости, возложившего на нее вину за публичный позор – когда селфи в обнаженном виде оказалось разослано всем и каждому. А может быть, Тони повез девочек есть пиццу – без меня… Не стала бы исключать подобную вероятность.

Я мало-помалу привыкала видеть, как мои родные общаются друг с другом, в то время как я оставалась где-то в стороне, словно второстепенный персонаж в собственной театральной постановке. Нельзя полностью винить в этом девочек – Тони взял на себя организацию праздников в честь дней рождения и различных поездок; он слишком баловал дочерей, уделяя чересчур много времени, чтобы выслушивать все подробности их повседневной жизни. Этим он оказывал на меня огромное давление, вынуждая поддерживать иллюзию интереса к их рассказам – иначе я выглядела бы совершенно равнодушной матерью. Вот только я не могла притворяться так же убедительно, как мой муж.

Дистанция между мной и Тони увеличилась с крошечной трещины до пропасти вскоре после того, как у меня обнаружили рак. Он не удостаивал меня даже короткого поцелуя в щеку, когда проносился мимо меня по лестнице. Я напоминала ему о том, как хорошо он выглядит в своем спортивном костюме, а потом притворялась, будто мне не больно не слышать ответные комплименты. Даже делала вид, будто мне нравится вытатуированный «рукав», постепенно распространявшийся по его левой руке от запястья до плеча, хотя втайне ненавидела эти татуировки.

Для мужчины, чей возраст приближался к сорока, Тони был в завидной форме. Когда его друзья приходили в предыдущий наш дом на барбекю и он надевал шорты-карго и майку без рукавов, я видела, как жены друзей строят ему глазки. Их мужья уже обзавелись жирком на боках и пивными брюшками, и при виде Тони все женщины едва ли не открыто пускали слюнки. Когда-то мне было их жалко, но теперь я им завидовала, поскольку располневшие мужья по крайней мере были с ними. Тони не был со мной – он был очень далеко.

Я налила себе еще один бокал «Мерло» из бутылки, купленной в винном интернет-клубе, куда Тони когда-то вступил, да так и не собрался отменить подписку. Я задавалась вопросом: быть может, если бы была больше настроена на чувства Тони, то сумела бы точно засечь тот момент, когда он посмотрел на меня и решил, что я больше не та женщина, на ком он женился?