Софи Ханна - Идея фикс

– Это правда, – согласилась Элис. – Именно так я и сказала, почти дословно.

– Тогда, прав ли я, предполагая – я не спрашиваю о деталях, – что Конни попала в своеобразную… ситуацию или у нее возникла некая проблема и она беспокоилась о том, что ей никто не поверит?

– Я действительно не имею права вдаваться в подробности, но… изначально Конни пришла ко мне, потому что испытала шок… Ей не хотелось верить в то, что шокирующее обстоятельство связано с каким-то темным дельцем, и тем не менее именно этого она и опасалась.

– Когда это случилось? – спросил Сэм.

– В январе, то есть… шесть месяцев тому назад.

– И вы посоветовали ей обратиться к Саймону? Значит, дельце могло тянуть на преступление?

Бин нахмурилась, видимо, размышляя над последним вопросом.

– Нет никаких свидетельств чего-либо незаконного, однако… Верно, Конни подумала, что это могло быть связано с преступлением. Но в то же время она боялась, что думать так – чистое безумие.

– А вы как думаете?

– Честно говоря, даже не представляю. Я понимаю лишь, что состояние психологического и эмоционального раскола не принесло ей совершенно ничего хорошего. Мне подумалось, что если б она поговорила с Саймоном, то он смог бы найти для нее то или иное объяснение ситуации.

– То есть он мог бы понять, имело ли место преступление?

– Я сознаю, что не существует грандиозного универсального списка, озаглавленного: «Все преступления, свершенные от начала времен», – улыбнувшись, признала Элис, – но такое оригинальное преступление следовало бы зафиксировать. Саймон мог бы найти доказательства не доступными Конни способами.

– А вы помните, когда впервые упомянули ей его имя? – продолжил расспросы Комботекра.

– О, далеко не сразу! Примерно месяц назад, может, полтора. Поначалу я, естественно, пыталась помочь ей сама, как поступаю со всеми моими пациентами, но никакие мои методы или слова, казалось, не действовали на состояние Конни. Если уж на то пошло, то, возможно, со временем она начала себя чувствовать даже хуже. И тогда я поняла, что ей нужно нечто большее, чем анаркадиум и медорринум. Простите, это гомеопатические средства, я забываю иногда, что они известны далеко не всем.

– Воспользовалась ли Конни вашим советом? – спросил Сэм. – То есть поделилась ли она своей проблемой с Саймоном?

Уж не потому ли он брал два дня отгула пару недель назад? Тогда Уотерхаус, потупив глаза, пробурчал нечто неопределенное о «свадебных приготовлениях». А Сэм тогда приписал это смущению – разговоры о романической связи, несомненно, хотя и необъяснимо, оскорбляли Саймона, и он вообще избегал упоминаний о своем будущем семейном статусе.

Элис уклончиво взглянула на собеседника.

– Спросите Конни сами, – мягко посоветовала она извиняющимся тоном. – Я уверена, что она вам все расскажет, если вы сумеете выслушать ее с сочувствием.

– А не связана ли ее невероятная история и возможное преступное дело с виртуальной экскурсией по одному из домов на вебсайте недвижимости? – спросил Сэм.

Выражение лица собеседницы сразу же дало ему единственный нужный ответ: она не понимала, о чем он говорит.

Итак, Конни имела уже две проблемы, в которые невозможно поверить: одну начиная с января, а другая появилась тринадцать часов назад. Интересно. Невозможно поверить .

– Вы посоветовали Конни поговорить с Саймоном, искренне полагая, что ей нужна помощь полиции, или надеялись, что он свяжется с вами, чтобы спросить о ней? – едва эти слова слетели с его языка, Сэм понял, что явно переборщил с любопытством. – Простите, – покаянно произнес он, поднимая руки. – Я не имел права задавать такой вопрос. Забудьте о нем.

– Почему же, разве я не могу спокойно ответить на него? – возразила Элис. – Я искренне верила, что Саймону следует услышать о проблеме Конни, поскольку… в общем, потому что ситуация очень странная, на редкость необычная. И либо это дело действительно ужасно, либо сущие пустяки. Но внезапно… – Тут женщина умолкла, пристально изучая что-то на столе, и Сэм уже подумывал, не стоит ли подтолкнуть ее к продолжению, когда она продолжила сама: – Честно говоря, я только что осознала, что советовала ей поговорить с Саймоном, потому что сама хотела это сделать. Мне хотелось поговорить с ним о ее деле. Мы с ним не общались с две тысячи третьего года, а… возникшая у Конни проблема заставила меня понять, что больше всего мне хотелось бы восстановить контакт с ним. Это заставило меня понять, что я скучаю по нему, хотя, в сущности, я даже толком не знала его. Просто безумие какое-то! Самое забавное, что я всегда была абсолютно уверена, что однажды он опять появится в моей жизни. И когда вы позвонили сегодня утром… – Она удрученно покачала головой, глядя мимо полицейского в сторону окна.