Кристофер Сэнсом - Каменное сердце

– Мир – опасное и ненадежное место, ваше величество, – проговорил я. – Здесь нельзя оказаться слишком бдительным.

– Вы правы. – Слова моей собеседницы сопровождала полная понимания улыбка. – И теперь вы боитесь того, что я вновь отправлю вас в самую гущу наихудших его опасностей. Это заметно невооруженным глазом. Но я никогда не нарушаю данных мною обещаний, мой добрый Мэтью. Я приготовила для вас дело, которое не имеет ничего общего с политикой.

Я склонил голову:

– Вы видите меня насквозь. Даже не знаю, что и сказать.

– Тогда не говорите ничего. Кстати, как обстоят ваши дела?

– Очень даже неплохо.

– Находите ли вы сейчас хоть немного времени для занятий живописью?

Я покачал головой:

– В прошлом году случалось, но теперь… – И, помолчав, я добавил: – Слишком многие заинтересованы в моих услугах.

– Я вижу следы забот на вашем лице.

Карие глаза королевы были столь же проницательны, как и взгляд Елизаветы.

– Это всего лишь те морщины, что приходят с возрастом. Впрочем, над вашим лицом он не властен, ваше величество.

– Если у вас когда-либо возникнут сложности, то я помогу всем, чем только возможно: вам прекрасно известно об этом.

– Меня тревожит одно небольшое дело личного характера…

– Сердечное, надо полагать?

Я посмотрел на сидевших возле окна дам, осознавая, что королева говорит достаточно громко для того, чтобы они могли ее слышать. Ни у одной из них не будет основания донести, что Екатерина Парр имела приватный разговор с неприятным Генриху человеком.

– Нет, ваше величество, – ответил я. – Речь идет совсем о другом.

Королева кивнула, на мгновение в задумчивости нахмурилась, а затем спросила:

– Мэтью, а вам случалось взаимодействовать с Сиротским судом?

Я с удивлением посмотрел на нее:

– Нет, ваше величество.

Суд по делам опеки был учрежден королем несколько лет назад для управления имуществом состоятельных сирот, подпадавших под его юрисдикцию. Не было судебной палаты более продажной и более далекой от всякого правосудия. Именно там, кстати, подумал я, должны находиться документы, удостоверяющие безумие Эллен, ибо опека короля распространялась также и на умалишенных.

– Ну, не важно. Для ведения дела, которое я хочу поручить вам, в первую очередь требуется честный человек, a вам известно, каковы адвокаты, специализирующиеся на опеке. – Ее величество наклонилась вперед. – Возьметесь ли вы за такое дело? Ради меня? Мне бы хотелось, чтобы им занялись именно вы, а не мастер Уорнер, потому что у вас больше опыта в защите простых людей.

– Мне придется освежить в памяти принятые там процедуры. Но впрочем, да, возьмусь.

Екатерина кивнула:

– Спасибо. Вы должны знать еще одну вещь, прежде чем я приглашу вашего нового клиента. Мастер Уорнер говорил мне, что при рассмотрении дел, связанных с опекой, адвокатам приходится путешествовать – ездить в те края, где живут юные подопечные, чтобы собрать… как это называется? Заявления?

– Показания. Это можно сказать о любом суде, ваше величество.

– Мальчик, о котором пойдет речь, живет в Хэмпшире, неподалеку от Портсмута.

Я подумал, что дорога туда из Лондона как раз проходит через Западный Сассекс, родные края Эллен.

Чуточку помедлив, королева продолжила, старательно подбирая слова:

– Окрестности Портсмута в ближайшие несколько недель могут оказаться не самым безопасным местом для путешествия.

– Из-за французов? Говорят, что они могут высадиться где угодно.

– У нас есть свои шпионы во Франции, и они утверждают, что вторжение готовится именно в Портсмуте. Скорее всего, хотя полной уверенности нет. Я не хочу поручать вам это дело, заранее не предупредив обо всем, ибо мастер Уорнер говорит, что показания в данном случае потребуются обязательно.

Я посмотрел на королеву, ощущая, насколько сильно она желает, чтобы именно я взялся за это дело. А если мне заодно удастся проехать через Рольфсвуд…

– Меня это не пугает, ваше величество, – сказал я Екатерине. – Всегда рад услужить вам.

– Спасибо. – Благодарно улыбнувшись мне, она повернулась к дамам. – Джейн, будьте любезны пригласить миссис Кафхилл. – Итак, – снова негромко обратилась ее величество ко мне, – Бесс Кафхилл, встреча с которой вам сейчас предстоит, была моей служанкой в прежние времена, когда я еще являлась леди Латимер. Она ведала одним из наших поместий: сперва на севере, а потом в Лондоне. Эта добрая и верная женщина недавно претерпела огромную утрату. Будьте с нею помягче. Если кто-то и заслуживает справедливости, так это Бесс.