Зои Аарсен - Холодный как мрамор

Мои пальцы касались конверта, а глаза изучали обратный адрес; громкость голосов увеличивалась – « Письмо, письмо », – кожа головы покрылась мурашками. Это было оно, то, что они хотели мне показать!

Я услышала, как в конце квартала свернула машина, и засунула все письма, кроме конверта из юридической фирмы, обратно в почтовый ящик. Сложив пополам письмо от «Экдаль, Уэст и Строхманн» и спрятав его в задний карман джинсов, я обернулась и увидела приближающийся «Хендай Соната» мистера Эмори. Он подъезжал к гаражу Эмори. Я узнала профиль Трея на заднем сиденье.

Мое сердце подпрыгнуло, когда он помахал мне рукой. Мне потребовались колоссальные усилия, чтобы сдержаться и не броситься вниз по ступенькам в надежде перехватить Трея прежде, чем машина его отца исчезнет в гараже. Как только автоматическая дверь гаража открылась, Трей выскочил из машины и побежал ко мне, игнорируя свою мать, вылезшую вслед за ним и кричавшую:

– Трей!

Ожидая, что буквально через несколько секунд родители нас прервут, я сбежала вниз по лестнице и кинулась в объятья Трея. Он обнял меня так крепко, что, казалось, сломает мне ребро.

– Привет, – прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами радости.

Его теплые губы прижались к моим, и мы целовались так, словно мир вокруг нас исчез, – хотя его мама все еще кричала, требуя, чтобы он шел в дом.

– Я так по тебе скучал, – сказал Трей, уткнувшись в мои волосы.

Я отодвинулась, чтобы хорошенько разглядеть его. Как бы невероятно это ни звучало, но я забыла, насколько он был сексуальным. Сбритые волосы (раньше они были достаточно длинными, чтобы убрать их за уши) только усиливали впечатление, производимое большими голубыми глазами. Его лицо выглядело худым, а челюсть стала более очерченной, как будто он возмужал за шесть недель разлуки.

– Я тоже, – ответила я. – Так приятно тебя видеть. Не могу поверить, что мы снова вместе.

Мало того, что мы не виделись целых шесть недель, – в школе отслеживали наши телефонные звонки и не давали доступа к электронной почте. У нас не было возможности обсудить день, когда мы украли медальон Вайолет. Наши разговоры прослушивались сотрудниками обеих школ – предположительно, чтобы они могли сообщить о любых упоминаниях самоповреждений, но я подозревала, что в основном просто чтобы следить за нами, поскольку мы оба считались агрессивными. Из-за скрытой аудитории мы очень стеснялись выражать чувства по телефону. В Шеридане я много ночей пролежала в постели, пытаясь заглушить храп соседки по комнате и гадая, увижу ли когда-нибудь Трея снова.

Я так была рада его видеть, что даже не хотела моргать, опасаясь, что он исчезнет, как только я снова открою глаза.

– Трей! Давай же, иди домой, – приказала миссис Эмори, стоя на подъездной дорожке. Мистер Эмори уже припарковал машину, они с братом Трея, Эдди, захлопнули двери.

– Секундочку, мам, – прокричал Трей через плечо, не отводя от меня глаз.

Внезапно мысль о том, что я проведу вечер в Чикаго с Мишей, а не с Треем, хотя он был совсем рядом, стала невыносимой. Я выпалила:

– Приходи сюда к часу. Мы кое-куда едем с Мишей.

Миссис Эмори уперла руки в боки и крикнула:

– Сейчас же, Трей!

Он удивленно приподнял бровь и спросил:

– Куда едете? Рождественские дела?

Я покачала головой, нахмурившись:

– Нет. Это дела Вайолет.

Взгляд Трея, казалось, тускнел по мере того, как до него доходил смысл моих слов. Улыбка исчезла.

– Что ты?..

– Просто иди, – настояла я, пока его мать шла в нашу сторону. – Не зли маму. Но попытайся быть здесь к часу.

Худая и явно уставшая миссис Эмори подошла к нам и показала рукой на открытую дверь гаража.

– МакКенна, мы с твоей мамой договорились, что на этой неделе вы с Треем не будете проводить время вместе. Слишком рано рисковать нарушением условий вашего наказания после недавнего судебного разбирательства, – сказала она мне.

Трей закатил глаза.

– Серьезно, Мэри Джейн? Мы просто хотели поздороваться.

– Нужно ли мне напоминать тебе о том, что через семь месяцев тебе исполнится восемнадцать? Ты хочешь, чтобы тебя перевели из школы в тюрьму, Трей? Почему бы тебе не дать семье Симмонс больше поводов для подачи гражданского иска против нашей семьи и не посмотреть, чем это закончится? – рявкнула мама Трея. – Идем. Домой.

Трей поплелся позади миссис Эмори через лужайку к воротам гаража и кивнул мне через плечо – это, как я поняла, означало, что он сделает все возможное, чтобы как-нибудь выбраться из дома к часу. Нужно было найти способ сказать ему, что мы не победили Вайолет и что я была почти уверена: проклятие, наложенное на Мишу, все еще действовало. Трей, вероятно, поехал утром домой с семьей из Академии Северного Резерва, надеясь, что если нам повезет, то мы с ним сможем провести наедине несколько часов на следующей неделе.