Блейк Пирс - Когда разбиваются мечты

Райли поняла, про что он. Последний раз она приезжала сюда пару месяцев назад, в июле. А до этого она пару лет не предпринимала попыток как-то с ним связаться. И конечно, он тоже ничего для этого не делал.

Райли села, стараясь поудобней устроиться в неудобном плетёном кресле. Её отец снова закашлялся. Он выглядел бледнее, чем в прошлый раз, когда она сюда приезжала – возможно, он немного и похудел. Его волосы были ненамного длинней, чем «ежик» морского пехотинца, который он всегда носил.

– Ты заболел, пап? – спросила она.

Он мрачно хмыкнул.

– Тебе бы этого хотелось, не так ли? Ничего не доставит тебе больше радости, чем видеть меня беспомощным и больным на пороге смерти. Но не тут-то было, детка. Не в этот раз.

Райли почувствовала, что её челюсти сжались, а всё тело напряглось. Их встреча становилась ужасной быстрей, чем прошлая.

– Так над каким делом ты работаешь на этот раз? – спросил он.

– Да как обычно, – сказала Райли, невольно перенимая его холодную, отстранённую манеру речи. – Серийный убийца в Аризоне. Убивает проституток.

– Аризона, да?

Он разрезал брюшко белки и стал вынимать внутренности.

– Тощий подлец, – проворчал он.

Запах кишок белки наполнил комнату и дошёл до Райли. Он был хорошо ей знаком. Он был неприятным, но не настолько, как запах разлагающегося человеческого трупа.

– Ты сейчас далеко от Аризоны, – сказал он. – Что ты здесь делаешь?

Райли не ответила. Её спина напряглась.

– Не отвечай, – сказал он с полусмешком-полукашлем, похожим на лай. – Ты растерялась. И ушла в самовольную отлучку. Гадаешь, подходишь ли ты для этой работы. Да, я помню это чувство, оно посещало меня иногда во Вьетнаме. Хотя я оттуда никогда не бежал. Дезертирство среди морских пехотинцев не приветствовалось. Видимо, в Бюро к этому более снисходительны. Это тебя портит.

Райли постаралась эмоционально подготовиться. Настало время открыться человеку, у которого не было представления о том, какой может быть открытость.

– С моего прошлого визита утекло много воды, – сказала она. – Эприл успел похитить последний убийца, которого я ловила. Её чуть не убили.

– Эприл? – прокряхтел он.

– Моя дочь. Твоя внучка.

Он снова покашлял.

– Ах, да. Как она справилась с этим? Не превратилась в дрожащий комок беспомощного страха?

Райли с удовольствием ответила:

– Нет. Она помогла мне его прикончить.

Её отец бросил выпотрошенную тушку белки в кучку, а сам взялся за следующую.

– Хорошая девочка, – сказал он. – Тебе нужно будет привезти её как-нибудь. Я бы хотел с ней познакомиться.

«Не в этой жизни», – подумала Райли.

Её отец продолжал говорить

– Значит, теперь ты чувствуешь себя виноватой. Думаешь, что может быть выбрала неправильную профессию. Ты хочешь быть хорошей матерью, которая растит хорошую девочку. Ты знаешь, что я могу на это всё ответить.

– Повсюду монстры, папа, – сказала Райли. – Я втянула её в мир монстров.

Он начал смеяться, но его смех оборвался кашлем.

– Что за чепуха. Думаешь, ты борешься с монстром в Аризоне? Человек, который убивает проституток, не монстр. Чёрт, да ты даже не имеешь дело со злом! Ты имеешь дело с тем, что в обществе считается нормальным. Этот твой убийца – когда он не убивает, он хороший человек, опора общества, хороший муж, хороший отец. В отличие от меня – и в отличие от тебя.

Из составленного ею самою портрета, Райли знала, что её отца нельзя назвать совершенно неправым. Но и ничего нового он не сказал.

– Если он такой хороший, зачем он продолжает убивать женщин? – спросила Райли.

Её отец перестал потрошить белку, его нож застрял в ней по рукоятку. Этот вопрос, похоже заинтересовал его. Он посмотрел Райли прямо в глаза.

– А почему ты продолжаешь убивать мужчин? – спросил он.

Райли показалось, что она нырнула в ледяное озеро. То был хороший вопрос. То был важный вопрос. Именно на этот вопрос она надеялась найти ответ здесь.

– Ты охотник, – сказал отец, всё ещё держа её взгляд. – То, что считается нормальным, убьёт тебя, если ты будешь жить этим слишком долго. Правда в том, что она всех убивает, эта треклятая нормальность. Она не естественна, она идёт вразрез с человеческой природой. Заставляет людей страдать от скуки. Заставляет их убивать без видимой причины. У нас с тобой есть причины убивать. В этом плане мы хорошие животные. Мы знаем, кто мы. А эти убийцы, которых ты выслеживаешь и убиваешь – у них просто нет этого понимания. Они не знают себя. Они вышли из-под контроля.