Энтони Гилберт: Профессиональное убийство. Не входи в эту дверь! (сборник)

Вскоре появилась Фэнни. Подошла и встала рядом с нами, молча глядя на халат. Позади нее толпились люди, но никого из них я не видел. Ее молчание электризовало воздух; одета она была в черное – и окрашивала весь мир.

Рубинштейн увидел Фэнни через секунду после меня. Вероятно, я отвлекся. Не знаю. Но он резко повернул голову и заметил ее, высокую, элегантную, ее красивое лицо было серьезным, зеленые глаза авантюристки яркими, как стекло под лучами солнца.

– Ты здесь, – сказал Рубинштейн. – А Грэм?

– Я его не видела, – восторженно ответила Фэнни, не сводя с халата глаз.

– Может, и нет, раз ты работаешь на него, – продолжил Рубинштейн. – Какая цель намечена у тебя сегодня?

– Та же, что всегда, – сдержанно произнесла Фэнни. – Зарабатывать на жизнь. – Она равнодушно указала на китайское одеяние. – Замечательный халат, правда? Устоять невозможно.

Рубинштейн не ответил, взгляд его вновь обратился к халату, словно направляемый какой-то силой.

– Он стоит того, что тебе придется за него заплатить, – согласилась Фэнни. – В конце концов, зачем нужны деньги, если не покупать то, что хочешь? Не будь у тебя денег, – она пожала плечами, – пришлось бы добывать халат другими способами.

Фэнни увидела кого-то из знакомых и ушла, а Рубинштейн проводил ее взглядом. Внезапно показалось, будто в зале стало темнее.

– Не хочется говорить, в какую сумму за год обходится мне эта молодая женщина, – угрюмо заметил Рубинштейн.

Я слышал их недолгий разговор и не ожидал ничего подобного. Мои брови предательски поползли вверх и выдали меня, потому что я не полностью владел собой. Рубинштейн, заметив мое удивление, раздраженно воскликнул:

– Нет-нет, ничего подобного! Теперь я женатый человек. Тебе нужно познакомиться с Лал. Эта молодая женщина орудие в руках Грэма. Любопытно, сколько он ей платит? Думаю, она знает не меньше его, даже не меньше меня. И внешность ее очень обманчива.

– Кто такой Грэм? – спросил я.

– Деловой человек, – ответил Рубинштейн. – Все, что имеет стоимость, рано или поздно оказывается в руках Грэма. Если бы можно было купить пропуск в рай, Грэм продал бы тебе свой. Для него не существовало бы небесного блаженства, если бы он думал, что ты мучаешься в аду с тысячей фунтов в своем чулке, которые могли находиться в его бумажнике. Нюх у него, как у крысы, нрав, как у хорька. Я ловок, но он время от времени побеждает меня в моей игре. Посмотри на эту вещь. – Рубинштейн указал на халат. – Кому она принадлежит? Грэму. И он продает халат. Знает, что я хочу его заполучить. Знает, что какую цену ни запросит, я ее выложу. Я не могу отказаться от этого халата. А в Америке есть люди, которые отдадут все до последнего цента, но не остановятся ни перед чем, чтобы увести халат у меня из-под носа. Вот для чего Фэнни здесь – задирать цену, чтобы Грэм мог получить наибольшую выгоду.

– Он никогда не зарывается?

Рубинштейн покачал головой.

– Со мной – нет, – простодушно ответил он. – Я сколотил состояние, избегая рисков. Никогда не поддавался на обман и не обманывал клиентов. Это, Кертис, самая лучшая политика. А сейчас я полагаю, что Грэм отправит халат в Америку.

– Там он может не получить своей цены.

– Да, но нельзя быть в этом уверенным. И даже если не получит, он может держать ее в течение года, и я буду каждый день терпеть муки утраты, задаваться вопросом, нашел ли Грэм покупателя, что собирается делать дальше. К счастью, он не может вынести мысли об уплывающих деньгах, иначе оставил бы халат себе. Грэм один из признанных знатоков в мире китайского искусства – через его руки постоянно проходят сокровища огромной ценности, а он живет в маленькой квартирке по дальнюю сторону парка и занимается чеканкой по металлу в виде хобби. Но Грэм умный, – добавил Рубинштейн с таким долгим вздохом, что он прозвучал как стон. – Из него вышел бы превосходный палач. Я отказался бы от тысячи фунтов в день за беспокойство, в котором он меня держит.

– И он, к сожалению, знает об этом?

– Разумеется, да.

– Он шотландец?

– И еврей. Грэм не забывает о том, что шотландец, но что до еврея – уверяю тебя, никто не бросится открывать окно в бродвейском клубе, чтобы выпустить дурной запах при упоминании о еврее, быстрее Грэма. Думаю, мы увидим его скоро.

И действительно, Грэм подошел к нам перед самым началом торгов. Это был высокий, худощавый человек с костистым носом, торчащим под плоским лбом. Поверх рыжеватых волос у него была шляпа-котелок, верхняя фаланга на безымянном пальце правой руки отсутствовала.