Джозеф Флетчер - Убийство в Миддл-Темпл

– Потерпите немного! Не все сразу. Сначала разберемся со швейцаром, – добавил Спарго, когда они подходили к воротам. – Расспросите его сами, Бретон, он вас знает.

Скучавший на своем посту привратник с готовностью ответил на их вопросы:

– Видел ли я сегодня утром мистера Элфика, мистер Бретон? Конечно, сэр. Я сам заказывал такси для мистера Элфика и мистера Кардлтона. Было рано, часов семь. Мистер Элфик сказал, что они уезжают в Париж и позавтракают на Чаринг-Кросс до отхода поезда.

– Он не сообщил, когда они вернутся? – спросил Спарго.

– Нет, сэр. Вряд ли они уехали надолго: у каждого с собой был только маленький чемоданчик с вещами на пару дней.

– Ясно, – кивнул Бретон. Он развернулся и поспешил за Спарго, который уже стремительно шагал по улице. – Что теперь? – спросил адвокат. – На Чаринг-Кросс?

Но Спарго улыбнулся и покачал головой.

– Нет, – ответил он. – На Чаринг-Кросс нам делать нечего. Они не уехали в Париж. Это только уловка. Давайте лучше вернемся к вам. И поговорим.

Когда они вошли в квартиру Бретона, журналист плотно закрыл дверь и, опустившись в кресло, с серьезным видом посмотрел на адвоката.

– Бретон, – произнес он, – полагаю, настало время откровений. Вы хотите спасти своего будущего тестя?

– Разумеется, – буркнул адвокат. – Это и так понятно. Но…

– Но для этого вам придется принести кое-какие жертвы. Дело в том, что…

– Жертвы? О чем вы?

– Вам придется пожертвовать кое-какими привычными представлениями и, возможно, изменить свое мнение о некоторых людях. Например, о мистере Элфике.

Лицо Бретона потемнело.

– Говорите прямо, Спарго! – попросил он. – Я не люблю ходить вокруг да около.

– Хорошо. Мистер Элфик связан с данным делом.

– Вы имеете в виду – с убийством?

– Да. И Кардлтон тоже. Вот почему они сбежали. Мой вчерашний визит напугал Элфика. Очевидно, он связался с Кардлтоном, и они решили удрать вместе. Вопрос только – почему?

– Именно об этом я и хотел вас спросить!

– Их что-то испугало. А когда человек испуган, его первое желание – сбежать. Вот они и сделали это при первом же намеке на опасность. Довольно глупо, но… естественно.

Бретон, присевший в кресло, вскочил и хлопнул ладонью по столу.

– Спарго! – крикнул он. – Вы хотите обвинить моего опекуна и его друга мистера Кардлтона в том, что они убийцы?

– Вовсе нет. Я обвиняю их в том, что они знали о преступлении намного больше, чем делали вид. Я обвиняю их – и особенно вашего опекуна – в том, что они знали всю правду о Мэйтленде, то есть Марбери. Вчера вечером я заставил мистера Элфика признать, что он знал покойного как Джона Мэйт-ленда.

– Невероятно!

– Но это так. И раз уж дело зашло так далеко, давайте говорить начистоту. Постарайтесь собраться и спокойно выслушать то, что я вам скажу. Имейте в виду: я могу доказать каждое свое слово. Но сначала позвольте задать вам несколько вопросов. Вам что-нибудь известно о своих родителях?

– Ничего, кроме того, что рассказывал мне мистер Элфик.

– А что он вам рассказывал?

– Мои родители были его друзьями и умерли молодыми, не оставив мне средств к существованию, поэтому он взял меня к себе и воспитал как сына.

– Он никогда не показывал вам никаких документов, подтверждавших эту версию?

– Нет. Но не было причин сомневаться в его словах.

– Вы что-нибудь помните о своем детстве? О людях, окружавших вас, когда вы были маленьким?

– Я помню тех, кто находился рядом со мной, с трехлетнего возраста. И еще у меня сохранилось более раннее воспоминание, очень смутное, о какой-то женщине – темной, высокого роста.

«Мисс Бэйлис», – подумал Спарго.

– Прекрасно, Бретон. Я скажу вам правду. Выложу все как есть, а потом дам объяснения. Ваша настоящая фамилия не Бретон, а Мэйтленд, вы единственный сын человека, которого нашли мертвым в подъезде Кардлтона!

Спарго часто спрашивал себя, как воспримет эту новость Бретон, и теперь, произнеся последние слова, взглянул на адвоката с тревогой. Что он сделает, вертелось у него в голове, что он…

Бретон спокойно сел за стол и посмотрел Спарго в лицо.

– Докажите это, – потребовал он холодным, деловым тоном. – Докажите каждое слово.

Журналист кивнул:

– Хорошо. Итак, слушайте.

Когда он начал говорить, стрелки на часах показывали четверть двенадцатого; когда закончил – уже второй час. Бретон слушал его с напряженным вниманием, задавая вопросы и делая какие-то пометки на листочке, который он вырвал из блокнота.