Артур Конан Дойл - Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса

По словам доктора Дойля, опубликованным на страницах «Стрэнд мэгэзин», доктор Белл, принимая пациентов, проявлял «интуицию поистине поразительную». Вот вам первый случай.

«„Вижу, – говорит доктор Белл, – вы злоупотребляете выпивкой: у вас и сейчас при себе фляжка – во внутреннем кармане на груди“.

А вот другой.

„Как вижу, сапожник“. Повернувшись к студентам, доктор Белл указывает на изношенные на коленке брюки этого человека. Там он держал выколотку – так делают только сапожники.

Все это очень меня поразило. Я наблюдал его постоянно: зоркие, проницательные глаза, орлиный нос, необычные черты. Он сидел в кресле, сложив пальцы домиком (руки у него были очень подвижные), и просто смотрел на пациента или пациентку. Со студентами он обращался ласково, по-дружески и обучал их очень добросовестно; уехав по окончании университета в Африку, я не забыл яркую индивидуальность моего прежнего преподавателя, его проницательность и такт, хотя и представить себе не мог, что в конце концов эти воспоминания побудят меня бросить медицину и заняться литературой».

Что доктор Дойль решил «бросить медицину и заняться литературой» и к чему это привело, известно всем. И поскольку Шерлок Холмс сделался добрым знакомым каждой семьи и едва ли не общественной институцией, издатели «Этюда в багровых тонах» полагают, что рассказ о том, как доктор Дойль обучался профессии и как сформировалась у него привычка к точному наблюдению, будет интересен многим читателям. Приносим нашу искреннюю благодарность доктору Дойлю, доктору Беллу, а также издателю и владельцам «Букмэна» за любезное разрешение воспроизвести здесь эту статью.

Вот недурная примета последнего десятилетия: в наш вялый, обветшавший век даже у самых простецких из наших современников, как говорится, «светлеет в голове». Светские журналы порождают, а ежедневные газеты подпитывают ненасытный, сладострастный интерес к жизни высших классов. Такие сведения ничего не дают уму и ведут к упадку морали; от них не развивается ни одно из чувств и слабеет воображение. Знаменитости в домашней обстановке, иллюстрированные интервью, светские скандалы на всех уровнях – обо всем этом приятно чесать языками. Мемуары, воспоминания, анекдоты из юридической или научной среды представляют ценность куда большую, бросая новый свет на историю, но и они служат не более чем развлечению, помогают убивать время, которым мы разучились дорожить. В последние годы, однако, отчетливо проявляется спрос на книги, которые хотя бы в малой степени дают пищу уму и стимулируют наблюдательность. Цикл «Егерь у себя дома» и ему подобные сочинения, к примеру, открывают глаза горожанам, не знакомым с Уайтом из Селборна (или его подзабывшим), на то, какой прекрасный мир образов и звуков является тому, кто умеет наблюдать. Подобный же интерес возбуждает и «жуткая улица в городе тесном», если связать ее с криминальной романтикой, с загадками и их решением, как это делают более или менее остроумно авторы так называемой детективной литературы, поток которой затапливает страницы периодических изданий. Ни один газетный киоск не обходится без детектива за шиллинг, ни один журнал, стремящийся увеличить свой тираж, не пренебрежет повестями о грабежах и убийствах. Бо́льшая их часть – невысокого пошиба: запутанная интрига сводится на нет в первой же главе, совпадения невероятны, сыщики наделены неправдоподобной интуицией, полагаются не столько на улики, сколько на озарения, для окружающих совершенно непонятные; они однообразны, от этого скучны, и если чем-то интересны, то не методами расследования, а исключительно результатом. Мы можем восхищаться Лекоком, но не представляем себя на его месте. Заслуженный успех доктора Конан Дойля как автора детективных рассказов и успех его героя, сделавшегося любимцем всех британских мальчишек, объясняется изумительным остроумием метода. Он демонстрирует, с какой легкостью умелый наблюдатель вызнает массу подробностей о жизни своих ни в чем не повинных и ничего не подозревающих друзей и далее, при помощи тех же приемов, разоблачает преступника и подробности его злодеяния. Нет ничего нового под солнцем: Вольтер научил нас методу Задига, и каждый толковый преподаватель медицины и хирургии повторяет в своей повседневной практике этот метод и его результаты. Точное, вдумчивое наблюдение и оценка мелких различий – одно из важнейших условий правильного диагноза. Перенесите эту методику в обычную жизнь, добавьте ненасытную любознательность и обостренную восприимчивость – и получится Шерлок Холмс, повергающий в изумление своего туповатого друга Ватсона; перенесите ее в профессиональную сферу – получится Шерлок Холмс, искусный сыщик.