Хуан Гомес-Хурадо - Красная королева

Сандра слишком поздно понимает, что ее обвели вокруг пальца. Она со злостью топчет телефон и бежит обратно вниз по лестнице.

План был очень простой.

Как только раздастся мой голос, они бросятся на его звук.

Джон выходит из туннеля целым и невредимым. Он не наступил ни на какой провод, а если и наступил, то к взрыву это не привело.

Перед ним заброшенная станция. Платформа слева от него освещена газовой лампой, отбрасывающей на стены причудливые тени. Из ближайшего коридора доносится шум.

Джон залезает на платформу с большим трудом, чувствуя себя при этом на всеобщем обозрении. Когда ему все же удается вскарабкаться, он проходит в коридор. Ноги слегка в согнуты в коленях, пистолет наготове. За спиной раздаются два выстрела, но он продолжает идти вперед.

Главное – это мой сын. Что бы ты ни услышал, не пытайся бежать мне на помощь. Не оборачивайся. Найди его, Джон.

Он и собирается это сделать.

В глубине коридора – комната, из которой доносится шум. Джон приоткрывает дверь и видит, как мужчина душит лежащую на полу полуобнаженную женщину. Ее ноги дергаются в предсмертной судороге.

– Не двигаться, полиция! – кричит Джон, тыча пистолетом мужчине в спину. – Руки за голову.

Мужчина повинуется не сразу. Даже не видя его лица, Джон ощущает, насколько он потрясен. Он явно не ожидал, что ему могут помешать в этот момент.

– Руки за голову, – повторяет Джон. – Не испытывай мое терпение, Фахардо. Все кончено.

Фахардо медленно поворачивается к нему, и его лицо четко вырисовывается в свете газовой лампы. И тут Джон видит позади него сына Антонии, изумленно наблюдающего за сценой.

Он жив. Он жив. Мы успели.

Не отводя пистолет, Джон достает наручники. Защелкивает один браслет на запястье Фахардо. Но второй защелкнуть не успевает. Равно как и не успевает он услышать ни возобновившееся дыхание Карлы Ортис, ни выстрелы, сбивающие его с ног. Он чувствует лишь боль, пока его тело летит навстречу полу.

Человек с ножом уже не нависает над ней, и Карла тут же ползком бросается к мальчику. Из ее головы внезапно улетучились все мысли и воспоминания. Не осталось ни боли, ни страха. Ничего больше не имеет значения, главное, перерезать кусок клейкой ленты, которой привязан малыш. Плитка валяется на полу. Карла подбирает ее ослабевшими пальцами и продолжает резать. Ей едва удается процарапать пластиковую поверхность, не говоря уже о волокнах ткани между серебристым слоем и липучкой. Карла словно превратилась в тряпичную куклу. Она пытается вдохнуть поглубже, пытается сосредоточиться на оставшихся четырех сантиметрах ленты, вопреки головокружению и помутнению в глазах. Плитка уже ни к чему: правая рука ослабла вконец, а на левую она никогда особо не могла рассчитывать. И поэтому Карла наклоняется к запястью мальчика и впивается в ленту зубами – клыками, которые когда-то, несмотря на настояния стоматолога, она категорически отказалась удалять. Пусть даже ей пришлось потратить несколько месяцев на их лечение. Она хотела сохранить все свои зубы.

Карла кусает, грызет, раздирает зубами ленту. Один из клыков ломается в продольном направлении. Боль настигает Карлу в тот момент, когда лента наконец разрывается.

– Беги, – говорит она мальчику. – Беги и не оглядывайся.

Малыш поднимается на ноги, пробегает мимо человека с ножом (теперь он склонился над полицейским, пытаясь его задушить, как до этого пытался задушить Карлу), пересекает порог комнаты и исчезает в темноте коридора.

Притаившаяся на лестнице Антония слышит, как Сандра бежит обратно. Она планировала сначала обмануть ее с помощью телефона, а затем устроить ей засаду, когда она будет спускаться по другой лестнице. Но план провалился. Сандра спускается тем же путем и возвращается на платформу. Она явно почуяла ловушку.

Антония встает и пытается идти за ней следом, но ее мозг уже на пределе. Когда ее взгляду открывается слабоосвещенная платформа, в голове Антонии тут же сходятся воедино все элементы и за десятую долю секунды рисуют мрачную, чудовищную картину.

Стол, на котором умер Хайме Видаль, – подросток, которого похитили по ошибке вместо Альваро Труэбы.

Периодически мигающая газовая лампа, у которой почти не осталось топлива.

Обрывки одежды, коробки с консервными банками, примитивно устроенный быт жестоких преступников.