Агата Кристи - Спящий убийца

Мисс Марпл, однако, отнеслась к новостям совсем не так, как они ожидали. Она сказала, что все это очень мило.

– Но, дорогая мисс Марпл, – спросила озадаченная Гвенда, – что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, моя дорогая, что некто мог бы действовать гораздо умнее.

– Но как, в каком смысле?

– Допустил промах, – многозначительно заявила мисс Марпл.

– Но какой?

– Ну, дорогой мистер Рид, вы же прекрасно видите, как сужается область поиска.

– И даже с учетом того, что письма действительно написаны Элен, вы по-прежнему считаете, что она была убита?

– Я думаю, что кому-то было очень важно, чтобы эти письма написала собственноручно Элен.

– Понимаю… По крайней мере, надеюсь, что понимаю. Значит, должны были возникнуть какие-то определенные обстоятельства, при которых Элен могли принудить написать эти письма… Это многое объясняет. Но какие это обстоятельства?

– Мистер Рид, вы просто не подумали. Это же так просто.

Джайлс казался раздраженным и смущенным.

– Мне это не совсем ясно, уверяю вас.

– Если вы немного подумаете…

– Джайлс, нам пора. Мы опаздываем.

Молодые люди попрощались с мисс Марпл, продолжавшей загадочно улыбаться своим мыслям.

– Эта пожилая дама порой меня раздражает, – признался Джайлс, – я не понимаю, к чему она клонит.

Они приехали к дому Кеннеди вовремя. Доктор сам открыл дверь.

– Я отпустил свою домоправительницу на весь вечер, – объяснил он. – Думаю, так будет лучше.

Он провел их в гостиную, где был приготовлен поднос с чайными приборами, хлебом, маслом и кексами.

– Не выпить ли нам по чашечке чаю, а? – спросил он как-то робко, глядя на Гвенду. – Забудем пока про миссис Кимбл и всю эту историю.

– Вы абсолютно правы, – согласилась с ним Гвенда.

– А как быть с вами? Следует ли мне сразу представить вас? Или это смутит ее?

– Деревенские люди очень подозрительны, – задумчиво проговорила Гвенда. – Мне кажется, будет лучше, если вы сами побеседуете с ней.

– Я тоже так думаю, – согласился Джайлс.

– Если вы будете находиться в соседней комнате, а дверь мы оставим слегка приоткрытой, то вы сможете услышать весь разговор. В данных обстоятельствах я не вижу в этом ничего предосудительного.

– Мы будем подслушивать вашу беседу, но меня это не смущает, – сказала Гвенда.

Доктор Кеннеди, чуть улыбнувшись, продолжал:

– Яне думаю, что мы нарушим тем самым какие-то этические нормы. Я не намерен обещать ей сохранить в тайне полученную от нее информацию, хотя охотно дам ей совет, если она попросит. – Он взглянул на часы. – Поезд прибудет на Вудлей-роуд в четыре тридцать пять, то есть через несколько минут. И еще ей потребуется пять минут на дорогу до моего дома.

Он беспокойно прошелся по комнате. Его морщинистое лицо казалось усталым.

– Не понимаю, – сказал он. – Совершенно не понимаю, что все это значит. Если Элен все-таки не покидала дом и ее письма ко мне были фальшивкой…

Гвенда подалась всем корпусом вперед, намереваясь что-то сказать, но Джайлс жестом остановил ее, и доктор продолжал:

– Если Келвин, бедняга, не убивал ее, то что же, черт побери, произошло?

– Ее убил кто-то другой, – сказала Гвенда.

– Но, дорогое мое дитя, если ее убил кто-то другой, то почему Келвин так настойчиво утверждал, что это сделал он?

– Потому что ему так казалось. Он обнаружил ее на кровати и подумал, что это сделал он. Ведь могло же так случиться, разве нет?

Доктор Кеннеди с раздражением потер нос.

– Откуда мне знать? Я не психиатр. Нервный шок? Психическое расстройство? Да, полагаю, это вполне возможно. Но кому понадобилось убивать Элен?

– Мы считаем, что одному из трех человек, – сказала Гвенда.

– Трех человек? Каких трех человек? Ни у кого не могло быть повода для убийства Элен, если, конечно, убийцей не оказался какой-нибудь сумасшедший. У нее не было врагов. Все любили ее.

Он выдвинул ящик письменного стола и порылся в нем. Извлек оттуда поблекший моментальный снимок. На нем была запечатлена рослая девочка в гимназической форме, с гладко причесанными волосами и лицом, излучающим радость, а рядом с нею – Кеннеди, молодой и счастливый, с щенком терьера на руках.

– В последнее время я много думал о ней, – как-то невнятно произнес он. – Многие годы я вообще не вспоминал о ней, может быть стараясь забыть… А вот теперь думаю о ней постоянно. И все это из-за вас.

Его слова звучали укором.

– Думаю, что это не из-за нас, а из-за нее самой, – возразила Гвенда.