Ридли Пирсон - Китайская рулетка

Шень Деши, со свежими швами на частично выбритом скальпе и с перевязанной рукой, пытался напустить на себя уверенный вид, что было непросто на неудобном стуле.

– Дурацкое положение, – на шанхайском диалекте заговорил начальник департамента. – Я должен требовать, чтобы вы повторили все сказанное, но не имею ни малейшего желания выслушивать это вновь. Если американцы выдвинут против вас обвинения…

– Я все понимаю.

– Значит, вы держали его на мушке?

Шень не посмел ответить. На лбу и верхней губе выступил пот – показатель слабости. Начальник департамента мог бы сейчас оскопить Шеня – и не встретить сопротивления.

– Вам было приказано уничтожить все следы загрязнения окружающей среды. Вы должны были как следует прибрать за собой и сделать необходимые подтасовки прежде, чем проблемы начали распространяться, подобно заразе, мановением этой проклятой руки.

Шень Деши съежился на стуле.

– А что мы имеем взамен? Вероятный запрос со стороны американцев? Если бы мне требовалась подобная публичность, я бы сразу нанял пиарщиков.

Шень решился на подкуп. Собрался с духом, заговорил твердым голосом:

– У меня есть вещественное доказательство причастности к делу американского оператора. Это видеокамера.

– Так уничтожьте ее! Всему вас учить надо!

– Да. Разумеется. Как вам будет угодно.

– Нам только видеокамеры не хватало для полного счастья, – добавил начальник департамента.

– Тут еще одно обстоятельство, – начал Шень, приближаясь к личному моменту истины.

– Какое обстоятельство?

– Сто тысяч американских долларов. И еще триста тысяч юаней.

Начальник департамента засиял, как лодка-дракон в праздничный вечер. Прищурился на своего верного майора, пухлой рукою отер мокрые губы.

– И что вы предлагаете? – Он выдвинул ящик стола, достал и закурил сигарету. Нашарил плитку шоколада, отломил изрядный кусок, запихнул в розовую пасть. Снова заговорил, выпустив кольцо табачного дыма. – Ну, майор, я весь внимание.

– Если оформить мою отставку задним числом, то есть прошлой неделей, то в случае расследования по всем документам выйдет, что я действовал как частное лицо.

– Да, мне это тоже пришло в голову, – одобрил начальник департамента. – Я подготовлю документы. А вы пересидите где-нибудь. Не показывайтесь на людях. Мы вас два-три дня поищем, а потом я отдам приказ прекратить розыск. Этого достаточно, чтобы создать впечатление, будто мы приняли надлежащие меры.

Шень Деши кивнул.

– Как прикажете.

– Там нам обоим будет лучше, – продолжал начальник департамента.

Ключевые слова для Шень Деши были – «нам обоим».

– Конечно, – отвечал он.

– Никогда не ставил под сомнение вашу честность.

Шень Деши сглотнул комок и выдавил:

– Благодарю вас.

– Так что там насчет вещественных доказательств?

– Я никуда не заявлял о содержимом спортивной сумки. Я сразу пошел к вам, как вы и велели. Значит, сумка нигде не зафиксирована. На нее нет никаких бумаг.

– Нет – и не надо! Чем больше бумаг, тем больше неразберихи. – Начальник департамента говорил теперь сквозь плотную дымовую завесу.

– Вы совершенно правы, сэр.

– Однако нужно решить, что делать с этими… вещественными доказательствами. Обязательно решить.

– Вне всякого сомнения.

Начальник ждал от Шеня предложения альянса. Сам он никогда бы не поднял эту тему.

– Можно отдать денежные средства на нужды Народной вооруженной милиции.

– Да – как вариант.

– Или попытаться вернуть деньги туда, откуда они были получены.

– Речь идет о деньгах на выкуп заложников? Конечно, они получены от какой-нибудь западной страховой компании. Которая вряд ли обеднеет, если не увидит больше этой суммы.

– Я тоже об этом думал, – кивнул Шень. Сердце забилось сильнее. – Нет смысла возвращать деньги чужестранцам.

– Должно быть третье решение, – уронил начальник департамента. Сигарета отсырела на его губе, стала коричневой от прожеванного шоколада. – Ну-с, я жду, – подбодрил он Шень Деши.

– Я подумал, сколько пользы эти деньги могли бы принести школам, а также жертвам землетрясений и наводнений. Только, разумеется, нельзя, чтобы след их вел в Департамент госбезопасности.

– Да хранят нас от этого святые небеса!

– Другое дело, если деньги будут пожертвованы частными лицами.

– Совсем другое дело, – эхом повторил начальник департамента.

– Если бы мы с вами, скажем, разделили эти деньги… соблюдая, разумеется, процентное соотношение, диктуемое превосходством вашего чина… Я десять лет верой и правдой служил департаменту. Ваш стаж – пятнадцать лет. Полагаю, пропорция шестьдесят к сорока будет вполне справедливой.