Курт Ауст - Второй после Бога

Я протянул руку за книгой, чтобы поставить ее на место. Она выпала у меня из рук и с громким стуком упала на пол, так что помощник судьи вздрогнул и испуганно чертыхнулся. Стражник вбежал в комнату, увидел книгу и уставился на меня с таким видом, словно хотел снова ударить меня в живот. За их спинами я скорее угадал, чем увидел, как Томас выхватил что-то из ящика и сунул себе в карман. Что-то длинное, похожее на змею. Полоску кожи?

Стражник отдал мне книгу.

– Я пока не знаю, насколько это важно, – ответил я помощнику судьи, – но знать это не помешает.

Томас развел руками.

– Ничего, – огорченно сказал он, обращаясь к письменному столу.

У помощника судьи было время обдумать случившееся.

– Цирюльник говорит, что в ране над ухом покойного он нашел маленький обломок щепки. Это означает, что Туфта ударили по голове деревянным предметом. Убийца вряд ли принес с собой для этого разделочную доску. – Он вопросительно посмотрел на Томаса.

Человек придерживается определенной точки зрения, пока не предпочтет ей другую, пробормотал я про себя и вспомнил, что прежде помощник судьи говорил, что убийца принес орудие убийства с собой. Однако теперь я был согласен с его последним высказыванием и потому промолчал.

– У Туфта в ране была щепка?! – воскликнул Томас. – И вы только теперь говорите нам об этом?

– Я… я не знал, что это так важно, – стал оправдываться помощник судьи. – Но если Туфта по голове ударил убийца, – сказал он и поглядел по сторонам, – надо исходить из того, что орудие убийства он нашел здесь, в конторе. – Он замолчал, не отрывая глаз от стены. Я проследил за его взглядом. Распятие! Оно висело немного косо, теперь я обратил на это внимание. Взрослому человеку оно доставало до груди, прочный дуб. Орудие убийства. Томас быстро подошел, снял его с крюка и положил на письменный стол.

– Вы можете… можете его осмотреть?.. – спросил помощник судьи, глядя на предмет, лежавший на письменном столе.

– Да. – Томас снова достал огниво, чтобы зажечь лампу, потом протянул ее мне. Было очень тихо, когда он наклонился над трубкой и медленно стал осматривать крест. Начал он сверху, маленькими прерывистыми движениями он передвигал крест под микроскопом, а я заботился о том, чтобы на него падал свет от пламени. Вскоре Томас хмыкнул и позволил помощнику судьи тоже посмотреть в микроскоп. Я с нетерпением ждал, когда и мне будет разрешено взглянуть, но они словно забыли обо мне.

– Да… да, – произнес помощник судьи странным голосом. Он смотрел на Томаса загоревшимися глазами, словно ему только что было откровение. – Да, я понимаю. Это и есть орудие убийства, я вижу кровь… и волос.

Томас улыбнулся, взял у меня лампу, разобрал микроскоп и сложил детали в деревянный футляр. Я вздохнул и про себя чертыхнулся. Простому секретарю не полагается видеть откровения. Ему разрешается только освещать его, но не видеть.

Томас стоял у окна, то приподнимаясь на цыпочки, то снова опускаясь на всю ступню, и смотрел на дома в усадьбе Туфта. Я – в другом конце комнаты – смотрел на улицу, на упряжку быков, которые вспахивали землю через дорогу. Стебли, оставшиеся после уборки хлеба, вставали перед плугом, потом валились набок, открывая взору темную землю. Плуг был похож на тот, что сделал кузнец в Фалкенстене. По словам Сигварта, это был лучший плуг в мире. “Такого зрелища в Копенгагене не увидишь, – подумал я. – Там дома тесно жмутся друг к другу, а если между ними и возникает просвет, его тут же занимает садик или площадь, а не возделываемая земля, как здесь. По сравнению с Копенгагеном Тёнсберг был деревней. Зато, надо признаться, в нем не было и вони, присущей большим городам”. Я смотрел на город и предполагал, что, наверное, треть его площади занимают такие поля.

Не надо предполагать, часто говорил Томас. Это не научно. Надо не предполагать, а знать.

А что делает человек, если у него есть зашифрованный текст, который он хотел бы прочесть?

Если я правильно понял Томаса, существуют две возможности. Первая, и, наверно, самая важная, – понять, на чем основан шифр. Томас попытался это сделать, но неудачно, кроме того, он предупредил, что разгадывание шифра может потребовать много времени, даже очень много.

Но оставалась еще одна возможность. Томас мельком упомянул о ней. Независимо от того, является ли человек получателем или отправителем зашифрованного письма, он должен иметь ключ к этому шифру, чтобы зашифровать или расшифровать его. Другими словами, у Туфта должен быть где-то ключ к этому шифру.