Артур Дойл - Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса (сборник)

Итак, осенью того года (год и даже десятилетие я оставлю неназванным) во вторник утром порог нашей скромной гостиной на Бейкер-стрит переступили два человека, имена которых были известны всей Европе. Один, с точеным контуром лица, горбатым носом и властным проницательным взглядом, был не кто иной, как знаменитый лорд Беллинджер, дважды премьер-министр Великобритании. Второй, темноволосый, безупречно выбритый и элегантный, еще не достигший средних лет и одаренный не только красотой, но и умом, был достопочтенный Трелони Хоуп, министр по европейским делам, самый многообещающий политик нашего государства. Они оба сели на наш заваленный газетами небольшой диван, и по их измученным и взволнованным лицам было видно, что к нам их привело дело чрезвычайной важности. Худыми, с проступающими синими венами руками премьер-министр сжимал сделанную из слоновой кости ручку зонтика. Он сурово поглядывал то на меня, то на Холмса. Министр по европейским вопросам нервно подергивал себя за ус и теребил цепочку часов.

– Мистер Холмс, сегодня в восемь часов утра я обнаружил пропажу. Об этом я тут же сообщил премьер-министру, и именно по его предложению мы вместе пришли к вам.

– Вы обращались в полицию?

– Нет, сэр, – своим знаменитым решительным тоном быстро произнес премьер-министр, – мы этого не сделали, и, более того, я считаю это недопустимым, поскольку обращение в полицию неминуемо приведет к огласке, которой мы больше всего хотим избежать.

– Почему же, сэр?

– Потому что документ, о котором идет речь, имеет такое значение, что его публикация может привести, я даже готов подчеркнуть, обязательно приведет к огромным политическим осложнениям общеевропейского масштаба. Не будет преувеличением сказать, что на карту поставлена мирная жизнь в Европе. Любая просочившаяся в прессу информация о том, что этот документ существует и, более того, был похищен, равносильна его разглашению, поскольку те люди, которые завладели им, сделали это с одной целью: предать его огласке.

– Понимаю. Теперь, мистер Трелони Хоуп, я буду вам признателен, если вы расскажете, при каких именно обстоятельствах исчез этот документ.

– Это можно сделать в двух словах, мистер Холмс. Письмо (а это было именно письмо от одного главы зарубежного государства) было получено шесть дней назад. Оно имеет такое значение, что я даже не оставлял его в своем рабочем сейфе на ночь, а каждый вечер забирал с собой домой, на Вайтхолл-террас, и запирал в шкатулку для писем, которая стоит у меня в спальне. Прошлым вечером оно еще было там, я в этом абсолютно уверен, потому что, переодеваясь к обеду, я открывал шкатулку и видел его. Сегодня утром письмо исчезло. Шкатулка всю ночь стояла перед зеркалом на моем туалетном столике. Сплю я чутко, моя жена тоже. Мы оба готовы поклясться, что ночью в комнату никто не входил. Но повторяю, бумага исчезла!

– В какое время вы обедали?

– В полвосьмого.

– Через сколько вы легли спать?

– Жена была в театре. Я дожидался ее возвращения, так что легли мы в полдвенадцатого.

– То есть шкатулка оставалась без охраны четыре часа?

– Всем в доме запрещено входить в эту комнату, кроме горничной по утрам и моего камердинера {102}и камеристки {103}моей жены в течение дня. Но и камердинер, и камеристка уже давно служат у нас, это надежные слуги. Кроме того, никто из них не мог знать, что в моей шкатулке находится что-либо более ценное, чем обычные ведомственные бумаги.

– Кому вообще было известно об этом письме?

– В доме – никому.

– Даже вашей жене?

– Да, сэр, до сегодняшнего утра, когда обнаружилась пропажа, я о нем ей не рассказывал.

Премьер одобрительно кивнул.

– Я всегда знал, сэр, как велико ваше чувство гражданского долга, – сказал он. – Я убежден, что случаях, требующих соблюдения строжайшей секретности, как этот, оно должно быть выше любых, даже самых тесных семейных уз.

Министр коротко поклонился.

– Я вас полностью поддерживаю, сэр. Об этом документе я действительно не обмолвился жене ни словом.

– Могла ли она догадаться?

– Нет, мистер Холмс, она не могла догадаться… И никто другой не мог догадаться.

– Раньше у вас пропадали документы?

– Нет, сэр.

– Кому здесь, в Англии, было известно о существовании этого письма?

– Вчера о нем сообщили всем членам кабинета, но перед началом заседания премьер-министр с особой строгостью напомнил министрам об обязательстве сохранения тайны, которое и так распространяется на все правительственные заседания. Подумать только – и через каких-то несколько часов я сам потерял его!