Артур Дойл - Преступления и призраки (сборник)

Однако найти заказчиков Помрею не удалось. Как оказалось, по адресу, куда были доставлены брошюры, располагался пустующий дом, предназначенный для сдачи внаем. Соседний дом уже был снят, однако недавно поселившийся там джентльмен не смог сообщить ничего полезного: он никогда не слышал о людях, хотя бы отдаленно похожих на ту юную пару, которая представилась редакторами «Церковно-приходского журнала».

Теперь стало ясно, отчего «Андерсон» (если, конечно, это была его настоящая фамилия) ожидал Картоффли перед воротами на улице, и там же, не входя даже в палисадник, принял пачки с «Приложением»…

Что оставалось делать несчастному мистеру Помрею? Немедленно ликвидировать свое дело и бежать, как подсказала первая мысль, он все же не решился; так что оставалось только сидеть и ждать развития событий – с каждой минутой все более склоняясь поступить именно так, как подсказывала первая мысль… Он уже почти решился, когда почтальон принес новое письмо, резко отличающееся от тех двух, которые известили владельца типографии о том, что за брошюру он отпечатал. Отправителем этого послания значился некий (или некое?) «Р.О.Ю.Т», а содержание выглядело так:

«Сегодня состоится особое заседание Р.О.Ю.Т. Время проведения – 21.00. Место проведения – Стэнмор-террас, 16, особняк Джона П. Андерсона, биллиардная комната. Присутствие м-ра Джеймса Помрея, издателя, обязательно, поскольку повестка заседания – степень ответственности упомянутого издателя за публикацию некоторых клеветнических сведений, опубликованных в так называемом “Приложении” к церковно-приходскому журналу».

Надо ли говорить, что мистер Помрей, издатель, не замедлил прибыть в указанное время по указанному адресу. Дом 16 по Стэнмор-террас и в самом деле оказался впечатляющим особняком, так что Помрея отнюдь не удивил ливрейный лакей у входа.

– Добрый вечер, сэр. Вы на заседание ?

– Д-да…

– Хозяин, мистер Джон Андерсон, сейчас отсутствует, сэр. Но молодой мастер Роберт и его друзья уже собрались и ждут, – в глазах лакея блеснул огонек, который можно было охарактеризовать как иронический. – Прошу за мной, сэр.

Следуя за ливреей, Помрей прибыл отнюдь не в бильярдную, а в небольшую комнату ожидания. Там уже маялись два человека: один, судя по всему, какой-то мелкий торговец, а на другом была форма почтальона. Хотя владельцу типографии было не до наблюдений, ему все же удалось заметить, что эти двое, похоже, пребывают в столь же подавленном состоянии духа, как и он сам.

Они посмотрели на вновь прибывшего одинаково растерянными взглядами и промолчали. Помрей тоже не решился заговорить.

Через некоторое время одного из них вызвали куда-то (обратно он не вернулся). Потом вызвали и другого. Наконец настала очередь злосчастного издателя.

– Мистер Джеймс Помрей! – торжественно возгласил лакей, распахивая перед ним дверь. На подгибающихся ногах владелец типографии шагнул через порог – и…

То, что открылось его взору, напоминало скорее музыкальный зал, чем бильярдную, но в этом зале, кроме фортепьяно, действительно располагался бильярдный стол. Именно за ним, расположившись полукругом в сторону вошедшего, сидела компания очень серьезных молодых людей. Перед каждым из них лежал лист бумаги, а в чернильнице рядом торчала перьевая ручка. Ни одному из собравшихся явно не было больше двадцати одного года [64], юношей и девушек среди них было примерно одинаковое число. Двух из собравшихся Помрей узнал: именно они дали ему столь губительный заказ. Издатель устремил на эту пару взгляд, крайне далекий от дружелюбного, – они же послали ему в ответ самые что ни на есть лучезарные улыбки.

– Прошу садиться, мистер Помрей, – звонким голосом произнес крайне юный джентльмен, занимавший кресло во главе стола. – Я как председатель президиума Р.О.Ю.Т. обязан задать вам несколько вопросов. Скажите, не были ли вы слегка обеспокоены инцидентом, связанным с публикацией так называемого «Приложения»?

– Обеспокоен?! Конечно, был! И вовсе не «слегка»! – ответил издатель; голос его в этот момент был не более дружелюбен, чем взгляд, продолжавший сверлить вышеупомянутую парочку.

– Могу ли я спросить, насколько хорошо вам спалось с тех пор?

– Да после того, как пришли первые письма, я вообще глаз не сомкнул!

К величайшему удивлению Помрея, после этих его слов молодые люди дружно зааплодировали. Несколько человек, сидящих рядом с Робертом Андерсоном, потянулись к нему с рукопожатиями.