Дэйв Эггерс - Сфера

Мэй припарковалась, заглянула во двор через сетчатую ограду и никого не увидела – только ветхую будку проката, ряды каяков и падлбордов. Постояла, надеясь разглядеть силуэт Мэрион в трейлере, – увы. Свет внутри тусклый, розоватый; в трейлере никого.

Мэй вышла на крошечный пляж и постояла, глядя, как лунный свет рябит на недвижной глади Залива. Села. Торчать здесь смысла нет, но домой не хотелось. В голове сплошной Мерсер – гигантская младенческая рожа, и все это говно, которое он наговорил сегодня вечером – и каждый вечер говорил. В последний раз я пыталась ему хоть как-то помочь, уверенно сказала себе Мэй. Он – ее прошлое, вообще прошлое, антиквариат, скучный безжизненный объект, который можно забыть на чердаке.

Она встала, подумала, что надо бы вернуться и поработать над своим ИнтеГра, и тут увидела нечто странное. У дальней стены ограды, снаружи, шатко накренившись, стояло что-то крупное. То ли каяк, то ли падлборд; Мэй кинулась туда. Каяк, разглядела она, – прислонился к ограде с внешней стороны, рядом весло. Непонятно, чего это он так стоит; она никогда не видела, чтобы каяки ставились вертикально, Мэрион наверняка не одобрит. Видимо, кто-то вернул каяк после закрытия и подтащил поближе к эллингу – других объяснений Мэй не находила.

Надо бы хоть положить его на землю – нехорошо, если ночью упадет сам. Так Мэй и сделала, осторожно опустила каяк на песок, сама удивилась, до чего он легкий.

Тут ее посетила идея. До воды всего тридцать ярдов – она запросто его доволочет. Это воровство – одолжить каяк, который уже кто-то одолжил? Она же не через забор его тащит; она просто тянет время, которое уже кто-то растянул. Она вернется через пару часов, никто ничего и не заметит.

Мэй сунула весло в каяк и проволокла его несколько футов, примериваясь к ощущениям. Так воровство или нет? Если б Мэрион узнала, она бы, конечно, поняла. Мэрион – вольная душа, а не зануда в клетке; пожалуй, она из тех, кто на месте Мэй поступил бы так же. Ответственности Мэрион не обрадуется, но с другой стороны, какая ответственность? Как привлечь Мэрион к ответственности, если каяк взяли без ее ведома?

Мэй уже выбралась на берег, нос каяка сунулся в воду. И тогда, почуяв, как колышется вода под каяком, как течение вырывает каяк у нее из рук, манит на простор, Мэй поняла, что пойдет до конца. Одна беда – придется выйти без спасжилета. Предыдущий каякер перебросил его через ограду. Но вода так спокойна – если держаться поближе к берегу, Мэй ничего не грозит.

Впрочем, помчавшись по воде, почувствовав плотное стекло Залива внизу, она решила, что на мелководье не останется. Этой ночью она доберется до Синего острова. Ангельский остров – это попроще, туда все постоянно мотались, но Синий остров странен, иззубрен, вечно безлюден. Мэй улыбнулась, вообразив себя на Синем острове; заулыбалась шире, представив Мерсера и как удивленно вытянется его самодовольное лицо. Мерсер слишком жирный, в каяк не поместится, и чересчур ленив – даже с пристани не слезет. Этому человеку скоро тридцатник, а он мастерит роговые люстры и читает нотации о выборе жизненного пути ей – ей, сотруднице «Сферы»! Да он издевается. А Мэй – одна из Т2К, быстро восходит по карьерной лестнице и к тому же храбра, способна выйти ночью на каяке в черные воды Залива, исследовать остров, который Мерсер увидит разве что в телескоп, сидя на жопе толще мешка картошки и обмазывая серебряной краской звериные органы.

Курс ее был проложен без всякой логики. Она понятия не имела, каковы течения в глубине Залива и мудро ли близко подбираться к танкерам, что ходили неподалеку, особенно если учесть, что в темноте они ее не разглядят. И, может, когда она попадет на остров или в его окрестности, зыбь не позволит ей вернуться. Но ее толкала вперед нутряная сила, мощная и рефлекторная, как сон, и Мэй знала, что не сдастся, пока не доберется до Синего острова – или пока ее не остановят. Если не поднимется ветер и не взволнуется вода, Мэй доберется.

Гребя за яхты и пирсы, она глянула на юг, сощурилась, отыскивая баржу, где живут мужчина и женщина, но далекие силуэты расплывались, да и вряд ли там в такую поздноту горит свет. Держась курса, стремительно разрезая воду, Мэй устремилась за яхты на якорях, в круглое брюхо Залива.

За спиной раздался всплеск, Мэй обернулась и в каких-то пятнадцати футах разглядела черную тюленью голову. Подождала, пока тюлень нырнет, но он не нырял, разглядывал ее. Она отвернулась и погребла к острову, а тюлень поплыл следом, словно тоже хотел посмотреть. Может, он доплывет с ней до места или направляется к скалам поблизости от острова – проезжая в вышине по мосту, Мэй не раз видела, как тюлени там загорают. Но когда она снова обернулась, зверь исчез.