Рекс Стаут - Праздничный пикник (сборник)

Губы Вульфа шевелились, но рта он не открывал. Не посмел. Конечно, он сгорал от желания растерзать меня на месте или хотя бы упрекнуть в том, что из-за моего неслыханного поведения он угодил в такой переплет. Но он прекрасно понимал, что в таком случае ему пришлось бы коснуться крайне неприятной для него темы. Вульф наверняка заметил, что я прочитал его мысли. Он еще немного пожевал губами и наконец проронил:

– Значит, ты не состоишь в интимных отношениях с мисс Дики?

– Нет, сэр.

– Пусть так. Но она все равно должна была рассказывать тебе об этих людях.

– Да, кое-что рассказывала.

– И один из них убил Боттвайля. Яд добавили в бутылку между десятью минутами третьего, когда я видел, как Боттвайль налил себе перно, и половиной четвертого, когда Кирнан унес бутылку с собой. В те полчаса, что я возился в туалетной комнате, на личном лифте Боттвайля никто не поднимался. Конечно, зайди кто-нибудь в кабинет к Боттвайлю, я бы шагов не услышал. Но шахта лифта вплотную примыкает к стене туалетной комнаты, и звук движущегося лифта не ускользнул бы от моих ушей. Более того, временной промежуток должен быть, по-видимому, еще более сужен. Когда я уходил в студию, в кабинете вместе с Боттвайлем оставались еще трое. Следовательно, яд могли подсыпать в то время, пока я переодевался. Итак, что тебе известно об этих людях?

– Немного. Причем только со слов Марго. Миссис Джером вложила в бизнес полмиллиона и считает поэтому, что владеет им. Вернее, считала. Она страшно ревновала Боттвайля к Марго и Черри. Что касается Лео, то поскольку его мамаша самым бесцеремонным образом вкладывала деньги, унаследовать которые он рассчитывал, в бизнес Боттвайля да еще и собиралась выйти за него замуж, Лео мог бы, пожалуй, поддаться соблазну, если бы знал, где находится яд. Кирнана я знаю похуже, но, судя по одной реплике Марго, а также по пылким взглядам, которые он бросал сегодня днем на Черри, мне кажется, что он был бы не прочь примешать немного ирландской крови к ее китайско-индийско-голландскому коктейлю. Будучи загнан Боттвайлем в тупик, он бы тоже мог соблазниться. Вот и все сплетни.

– Мистер Хетч?

– Марго про него ничего не говорила, но я имел с ним дело во время розыска пропавших гобеленов. Я бы ничуть не удивился, если бы Хетч в один прекрасный день отправил на тот свет всю их компанию. В его жилах течет не кровь, а серная кислота. Сам он гениальный дизайнер и художник – по его словам, конечно. Он как-то даже признался мне, что всем своим успехом и процветанием фирма обязана только ему, хотя открыто его заслуг никто не признаёт. Он, правда, не сказал, что считает Боттвайля обманщиком и фанфароном, но думает наверняка именно так. Вы, должно быть, помните, как я сказал вам, что у него мания преследования, но вы велели мне не употреблять научных терминов.

– Это четверо. Мисс Дики?

Я приподнял брови:

– Я раздобыл для нее разрешение на брак, а не лицензию на убийство. Если она солгала, сказав мне, что бумажка сработала, то лжет столь же непревзойденно, как и танцует. Возможно, вы правы. Если бумажка на самом деле не сработала, Марго тоже имела бы на него зуб.

– И мисс Квон?

– Она наполовину азиатка. Я слабо разбираюсь в восточных людях, но одно уяснил: они косят специально, чтобы выглядеть загадочнее. Если бы мне было предназначено погибнуть от руки кого-нибудь из их шайки, я предпочел бы, чтобы яд мне подложила именно она. Правда, Марго как-то раз сказала…

В дверь позвонили. Это было похуже, чем телефон. Если копы разгадали тайну Санта-Клауса и убедились, что след ведет к Вульфу, то для Кремера куда естественнее прийти самому, чем звонить по телефону. Мы с Вульфом обменялись взглядами.

Я посмотрел на наручные часы, увидел, что стрелки показывают восемь минут одиннадцатого, встал, вышел в прихожую, щелкнул выключателем наружного освещения и, приблизившись к двери, посмотрел наружу сквозь прозрачное с нашей стороны стекло. Мне пришлось приглядеться внимательнее, чтобы узнать женщину, укутанную в меховую шубку с капюшоном. Затем я вернулся в кабинет и провозгласил:

– Черри Квон. Без сопровождающих.

Вульф насупился.

– Я хотел бы… – начал было он, но осекся. – Очень хорошо. Проведи ее.

Я уже говорил, что Черри Квон способна украсить собой какой угодно интерьер, так что, сами понимаете, в красном кожаном кресле она смотрелась просто потрясающе. Хотя в нем без труда поместились бы три Черри Квон. Шубка осталась в прихожей на вешалке, и Черри сидела в том же шерстяном свитере, который я заметил на ней во время рождественской вечеринки. Не желтом, нет, скорее, канареечно-золотистом, который удивительно гармонировал с красной обивкой кресла и смуглым личиком Черри.