Рекс Стаут - Второе признание (сборник)

Я глянул на циферблат.

– Четыре часа, – весело бросил я в спину Вульфу. – Если бы мы сейчас были дома, а Теодор никуда бы не уезжал или же если бы у нас работал Энди, вы бы сейчас как раз отправились в оранжерею бить баклуши.

Но он даже не велел мне заткнуться, поскольку давно уже был не в том состоянии, чтобы реагировать на мои колкости.

В коттедже оказалось достаточно темно, и я включил свет. Вульф осмотрелся, приметил более или менее большое кресло, снял шляпу, пальто и с облегчением сел. Я приступил к осмотру. Полиция не стала переворачивать все вверх дном – в доме царил порядок. Гостиная средних размеров, в которой мы оказались, производила приятное впечатление, хотя ковры и мебель явно знавали лучшие дни. Справа располагалась спальня, слева – еще одна комната. В дальней части дома находились ванная и кухня.

После поверхностного осмотра я вернулся к Вульфу и сообщил:

– Ничего интересного. Что мне делать? Паковать вещи?

– Зачем? – с несчастным видом промолвил он.

– Мне еще раз все осмотреть? Вдруг я чего-нибудь упустил?

Вульф лишь невнятно заворчал. Мне не хотелось сидеть сложа руки и глядеть на него, и потому я начал повторный осмотр. Стол и секретер – ничего занятного: разные материалы по садоводству и личные вещи, столь же малоинтересные. Больше в гостиной осматривать было нечего. Комнатушка рядом со спальней оказалась еще менее примечательной. Саму спальню я на всякий случай обшарил вдоль и поперек, но, увы, даже если здесь и таились улики, с помощью которых я мог бы утереть нос лейтенанту Нунану, то мне их не удалось найти. Содержимое ванной комнаты тоже не обрадовало. Опечалила и кухня – хотя там меня ждала находка. На одной из полок, в самой глубине за пакетами с овсянкой и черносливом, я обнаружил маленькую картонную коробочку. Мофрина в ней не оказалось. Впрочем, ничто не говорило о том, что сей препарат в ней когда-то хранился. И все же я решил сообщить о своей находке Вульфу – просто так, чтобы начать разговор.

– Ключи, – объявил я, погремев коробочкой, – на одном из них написано «зап», точка, «оранж». Видимо, это означает «запасной от оранжереи». Он может нам пригодиться, если в одну прекрасную ночь мы решим тайком пробраться сюда, чтобы спереть фаленопсис.

Вульф не проронил ни слова. Я сунул ключи в карман и сел.

Молчал я недолго.

– Знаете, буду с вами откровенен, – начал я, – мне не нравится ваше поведение. Сколько раз, сидя в своем кресле в кабинете, вы отдавали мне распоряжения: «Арчи, привези мне на допрос такого, привези мне на допрос сякого…» И, как правило, я ваши приказы всегда исполнял. Однако, если вы сейчас велите отвезти вас домой, а по приезде вдруг пожелаете, чтобы я доставил к вам семейство Питкирнов, а также супругов Имбри и Гаса Трембла в придачу – а от вас этого запросто можно ожидать, – то сразу хочу сказать: даже и не мечтайте. Честно говоря, меня удивляет, что вы устроили здесь трагедию из-за сущей мелочи! Подумаешь, ерунда какая! Ну, назвала вас красивая девушка по имени. Что с того?

– Никакая она не красивая, – проворчал Вульф.

– Да перестаньте. Красивая, и даже очень. Впрочем, нравится мне Сибилла ничуть не больше вашего. Просто я хочу обрисовать вам перспективы: что может случиться, после того как мы приедем домой.

Вульф вперил в меня изучающий взгляд. Через некоторое время он, поджав губы, кивнул, будто бы окончательно смирившись с малоприятной неизбежностью.

– Там телефон, – сказал он. – Соедини меня с Фрицем.

– Телефон я уже и сам заметил. Но у меня такое подозрение, что он внутренний.

– А ты проверь.

Я подошел к столу, снял трубку, набрал номер телефонной станции. Поскольку никаких посторонних подозрительных шумов я не услышал, то спокойно продиктовал телефонистке наш домашний номер. Мгновение спустя я услышал голос Фрица. Вульф встал, приблизился ко мне и отобрал трубку.

– Фриц? Нам придется задержаться. Нет, со мной все в порядке. Насколько задерживаемся? Не знаю. Нет, черт подери, он в тюрьме. Пока не могу сказать, но обещаю, что свяжусь с тобой до ужина. Как там орхидеи? Ясно. Нет, ничего страшного, это им не повредит. Ясно. Нет, нет, нет! Те, что стоят спереди, вообще не трогай! Даже не думай! Конечно, но…

Дальше я не стал слушать. Нет, я не бессердечный сухарь, просто мое внимание привлекло кое-что другое. Повернув голову, без всякой на то особой причины, я кинул взгляд в окно. И увидел, как ветка куста ходит из стороны в сторону. Постепенно ее колебания делались все меньше, и вот уже она окончательно замерла. Я, конечно, не специалист, но, на мой взгляд, лишенная листьев ветка вряд ли станет так раскачиваться даже от сильного ветра. Я повернулся обратно к Вульфу, послушал с минуту его беседу с Фрицем, а затем направился из гостиной на кухню. Выключив там свет, я осторожно, практически беззвучно приоткрыл дверь черного хода и выскользнул наружу.