Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и дело о папирусе (сборник)

– Понятно. Значит, мы зря потратили время.

– Это вы напрасно, – просиял Холмс, – все как раз наоборот. Этот дом – настоящая сокровищница. Пойдемте, позвольте я вам все покажу.

Взяв за руку, он отвел меня в маленькую кухню. Прямо посередине громоздился грубо сколоченный деревянный стол, на котором стояли две грязные оловянные плошки, разная другая посуда и лежал заплесневелый кусок хлеба. Над очагом висел большой закопченный котел, на дне которого застыли остатки какой-то неаппетитной стряпни.

– Вы не находите, что для одинокого егеря на столе слишком много тарелок? – поинтересовался Холмс.

– Он просто ленив. Не любит мыть посуду после еды, вместо этого берет чистую тарелку.

– Ошибаетесь. Если вы внимательно присм́отритесь к посуде, то увидите, что на ней остатки одной и той же еды.

– К чему вы клоните?

– Судя по объедкам, – Холмс взял в руки кость, – мне представляется очевидным, что два человека ели здесь кроличье рагу. Две тарелки, две кружки и два столовых ножа. – Он бросил кость на тарелку, которая обиженно звякнула.

– Двое? Но кто?

– Уотсон, дружище, ну пошевелите мозгами. Кто здесь мог прятаться?

– Я полагаю, вы намекаете на Мельмота. Альфреда убивают, он занимает место Мельмота в гробу, а сам Мельмот укрывается в доме Альфреда.

– И… – кивнул Холмс.

– Вторым человеком никак не может быть Тобиас Фелшо. Вчера он был в Лондоне, а сегодня должен присутствовать на похоронах.

– Совершенно верно. Таким образом, методом исключения приходим к выводу, что вторым человеком был…

Я задумался на мгновение, и вдруг меня озарило:

– Неужели вы хотите сказать, что второй человек – пропавший отец мисс Эндрюс, сэр Алистер? – воскликнул я.

– В точку! – хлопнул в ладоши Холмс. – Молодец. Ну конечно, сэр Алистер. Этот дом – идеальное место, чтобы держать его под замком, пока он не переведет ключ к шифру Сетафа, а вслед за ним и украденный свиток. На втором этаже две кровати, и на обеих спали. При этом на одной кровати до сих пор лежат веревки. Наверняка ими связывали сэра Алистера на ночь. Есть и еще одна улика…

Холмс вновь взял меня за руку и увлек в маленькую гостиную. Из мебели в ней были лишь старый рассохшийся диван и потрепанное кресло, придвинутое поближе к крошечному камину. Холмс наклонился и подобрал с пола несколько скомканных бумаг.

– Полюбуйтесь, – произнес он, протянув мне бумаги.

Я взял их и подошел к лишенному занавесок окну. Несмотря на то что на улице было пасмурно, а стекла перемазаны грязью, мне хватило света разобрать, что именно написано на листках. Они были исчирканы египетскими иероглифами. Пока я стоял и смотрел на них, до меня постепенно начало доходить, к чему клонит Холмс.

– Сами видите, это не просто каракули. Перед вами неопровержимое доказательство того, что сэр Алистер Эндрюс действительно был здесь и работал над переводом текста. На каждом листке в уголке стоит его уникальная подпись – крошечный знак Тота.

Холмс был совершенно прав. Везде был накарябан рисунок существа с головой ибиса – точно такой же, как и тот, что украшал записку, которую показала нам мисс Эндрюс.

Неожиданно настроение Холмса переменилось, он с досадой хлопнул по креслу:

– Мы опоздали, Уотсон. Надо было действовать быстрее. Судя по остаткам рагу, если бы мы приехали вчера, то, скорее всего, накрыли бы злоумышленников. А теперь они ускользнули.

– А как же сэр Алистер? Надеюсь, вы не хотите сказать, что его убили?

Мой друг отрицательно покачал головой:

– Они не могут себе этого позволить. Не раньше, чем заполучат «Книгу мертвых». Он ведь может запросто обмануть их с переводом. Преступники слишком умны и слишком осторожны, чтобы рисковать. Вы уж поверьте мне, они будут держать его подле себя до самого конца. Пока мы можем утешаться только этим. Та-а-ак… а это у нас что такое?

Холмс склонился над креслом, вытащил из-под мягкого сиденья какую-то бумажку, подошел к окну и, встав рядом со мной, принялся ее изучать. На первый взгляд мне показалось, что это еще один из листков сэра Алистера, подобный тем, что я держал в руках, однако, присмотревшись внимательней, я обнаружил, что его покрывают отнюдь не египетские иероглифы.

– Что это у нас такое? – медленно повторил Холмс, обращаясь скорее не ко мне, а к самому себе.

Несколько минут он думал, поворачивая бумагу то так, то эдак. Наконец издал радостный возглас.

– Ну конечно! Конечно же! – воскликнул он. – Воистину боги благоволят к нам! А может, не боги, а сэр Алистер?