Джун Томсон - Трубка Шерлока Холмса

А если этого недостаточно, мистер Холмс, то вот вам факт номер три. Обыскав карманы пальто мистера Перрота, мой сержант нашел в них клочок бумаги. Она была измята, и к ней прилипли крупинки белого порошка. Я ни минуты не сомневаюсь, что анализ покажет: это мышьяк.

– Вот как… – пробормотал Холмс. – Но, делясь со мной сведениями, инспектор, вы упустили из виду один важный факт.

– Какой же?

– Последний и самый важный из всех. Мистер Перрот сам признал, что должен унаследовать значительную денежную сумму после смерти дяди.

Нидем явно опешил.

Надо сказать, я тоже. Улик против Перрота было вполне достаточно и без того, чтобы Холмс что-то добавлял, еще больше склоняя весы правосудия не в пользу нашего клиента.

– Ну вот! – воскликнул Нидем. – Это примитивное дело.

– Оно, определенно, кажется таким, – ответил Холмс. – Однако, с вашего разрешения, инспектор, я бы хотел осмотреть некоторые улики сам. Уверен, вы не хотите чинить мне препятствия в попытках оправдать моего клиента.

– Если вы хотите взглянуть на бокалы из-под шерри, то они уже упакованы… – начал Нидем.

Холмс небрежно отмахнулся:

– О, они меня совершенно не интересуют. Я не сомневаюсь, что анализ покажет присутствие мышьяка в бокале. Нет, я хочу осмотреть спальню жертвы. Тело увезли?

– Его отправили в морг четверть часа тому назад.

Даже эта информация, по-видимому, не расстроила моего друга, так как он ответил:

– Неважно. Мы с доктором Уотсоном вполне удовольствуемся тем, что просто взглянем на комнату, где скончался мистер Раштон. У вас, конечно, нет возражений, инспектор?

– Очень хорошо, мистер Холмс. Если вы с доктором Уотсоном последуете за мной, я покажу вам эту комнату. Однако должен пояснить, – добавил он через плечо, поднимаясь впереди нас по лестнице, – что, хотя все симптомы указывали на отравление, жертва умерла от сердечного приступа, вызванного особенно сильной рвотой. Но данное обстоятельство не меняет того факта, что это было убийство, мистер Холмс.

– Конечно, – согласился с ним мой друг.

Мы добрались до верхней площадки лестницы. Здесь Нидем повернул налево и, открыв дверь, объявил:

– Спальня мистера Раштона, джентльмены.

Это была большая комната, обставленная тяжелой дорогой мебелью красного дерева, какая была в моде лет тридцать – сорок назад, включая умывальник без таза. Сразу за дверью стояла большая высокая кровать, с которой, по счастью, уже сняли белье. Таким образом, ни одна мелочь в комнате не напоминала, что совсем недавно хозяин дома мучился здесь от симптомов отравления мышьяком, который воздействует на кишечник и желудок.

Мы с Холмсом остановились на пороге, а Нидем пересек комнату, чтобы зажечь две газовые лампы, стоявшие на каминной полке. Пока он этим занимался, Холмс, обводивший пристальным взглядом комнату, прошептал мне на ухо:

– Попытайтесь на несколько минут отвлечь внимание Нидема.

У него не было времени на дальнейшие объяснения.

Инспектор повернулся к нам, и теперь, когда комната была ярко освещена, мы тоже вошли в нее. Холмс направился к ночному столику у кровати, чтобы осмотреть книгу, лежавшую на столике. Рядом с ней находились золотые карманные часы с цепочкой и маленькая керосиновая настольная лампа.

Взяв в руки томик, чтобы прочитать название, Холмс подал мне знак, слегка кивнув.

– Как практикующий врач, – начал я, обращаясь к Нидему, – я интересуюсь воздействием мышьяка на человеческий организм. Насколько мне известно, симптомы отравления обычно проявляются через час после того, как яд попал в него. Если бы мышьяк был добавлен в шерри, который мистер Раштон выпил между шестью и семью часами, симптомы должны были проявиться во время ужина. По-видимому, несварение из-за тяжелой пищи замедлило их проявление?

– Полагаю, что так, – согласился Нидем. – По мнению доктора Ливси, личного врача мистера Раштона, которого вызвала мисс Батлер, именно так и должно было произойти в данном случае. Мистер Раштон съел ужин из трех блюд, и поскольку желудок был переполнен, симптомы отравления проявились гораздо позже.

Он прервался, чтобы обратиться к Холмсу, который уже отошел от ночного столика и внимательно рассматривал большой и на редкость уродливый платяной шкаф, стоявший у дальней стены:

– Итак, мистер Холмс, вы видели достаточно?

– Да, инспектор, благодарю вас. А теперь мне бы хотелось побеседовать с мисс Батлер. Если бы мы могли переговорить в столовой, я был бы вам бесконечно обязан.