Уильям Коллинз: Без права на наследство

Несколько минут спустя джентльмен появился на открытом пространстве – он шел к дому по извилистой садовой тропинке. Магдален присмотрелась и издала удивленный возглас, а потом быстро обернулась к матери и сестре, объявив:

– Мистер Фрэнсис Клэр.

Это был сын старого друга и ближайшего соседа мистера Ванстоуна.

Старший мистер Клэр проживал в небольшом коттедже, расположенном неподалеку от живой изгороди, отмечавшей границу владений при особняке Ком-Рейвен. Младший отпрыск старинной фамилии, он унаследовал обширную библиотеку, собранную предками. Она заполняла все комнаты его скромного дома, выплескиваясь также на лестницы и в коридоры. Книги составляли главную ценность в жизни мистера Клэра. Он давно овдовел, однако к потере жены отнесся с философским спокойствием. Трех сыновей он воспринимал как неизбежное домашнее зло, отвлекавшее его от святости ученых трудов и блаженства чтения и угрожавшее безопасности его сокровищ. Проводив мальчиков в школу, он вздохнул с облегчением. На умеренный доход и минимальные расходы свои мистер Клэр взирал с равнодушной иронией. Он называл себя породистым нищим. Поручив заботы о доме единственной престарелой служанке, он потребовал, чтобы она даже не прикасалась к книгам, он сам стирал с них пыль, из года в год ухаживая за бесценной библиотекой. Любимыми его поэтами были Гораций и Поуп, а философами – Гоббс и Вольтер. Мистер Клэр с крайней неохотой выбирался на свежий воздух, ограничиваясь обычно прогулкой по двору и едва ли дальше ближнего участка дороги. С возрастом он стал невероятно сутулым и раздражительным. В питании он ограничивался редькой и зеленым чаем, а на человечество взирал, словно новый Диоген, начитавшийся сентенций Ларошфуко. Больше всего мистер Клэр любил высмеивать предрассудки.

Если и обладал он более благородными качествами, они оставались скрытыми от окружающих. Мистер Ванстоун утверждал, что «худшая сторона мистера Клэра всегда на поверхности», но он был единственным соседом, дружелюбно настроенным к стареющему библиофилу. Эти два совершенно разных человека многие годы сохраняли добрые отношения, которые можно в каком-то смысле назвать дружбой. Они встречались вечерами, курили и вели беседы в духе киников на самые неожиданные темы. Обычно мистер Ванстоун выдвигал идею, а мистер Клэр подвергал ее ядовитым нападкам, и оба допоздна наслаждались спором, далеким от практических сторон жизни. В силу этой дружбы мистер Ванстоун питал искреннее расположение к сыновьям соседа, который считал, между прочим, особое пристрастие к собственным детям еще одним предрассудком и заблуждением человечества.

«Я смотрю на этих мальчиков совершенно беспристрастно», – заявлял доморощенный философ. Он утверждал, что они по уровню развития ниже среднего во всех отношениях, а в девятнадцатом веке у бедного джентльмена может быть только одно оправдание – выдающиеся способности. «Мои мальчики с младенчества туповаты, если бы я выбирал для них специальности, сделал бы Фрэнка мясником, Сесила пекарем, а Артура бакалейщиком. Денег для них у меня нет, а мозгами они не располагают. На мой взгляд. Это три заурядности в грязных сюртуках и скрипучей обуви. Если бы они сами не держались подальше отсюда, уж и не знаю, что бы я с ними сделал».

К счастью для отпрысков мистера Клэра, взгляды мистера Ванстоуна соответствовали «предрассудкам». При его участии Фрэнк, Сесил и Артур получили образование в приличной школе. Во время каникул они пользовались поддержкой и гостеприимством мистера Ванстоуна и его супруги, подружились с их дочерьми. Отец мальчиков иногда все же покидал свой коттедж (в домашнем халате и шлепанцах), чтобы взглянуть на сыновей за изгородью, во владениях соседа. «Вы с женой – исключительные люди, – говорил он потом мистеру Ванстоуну. – Уважаю ваши честные заблуждения, которые идут на пользу моим мальчикам. Но вы ужасно ошибаетесь на их счет, я ведь сужу непредвзято. Помяните мои слова, Ванстоун: все трое окажутся порчеными экземплярами, как бы вы ни старались».

Когда Фрэнку исполнилось семнадцать лет, отношения между старыми друзьями осложнились. Некий инженер с севера Англии, выполнявший поручение мистера Ванстоуна, выразил желание взять юношу под покровительство. Мистер Клэр, как обычно, предоставил соседу выполнять отцовские функции. «Это отличный шанс для Фрэнка», – горячо утверждал мистер Ванстоун. «Друг мой, да никто мальчика не возьмет», – пожимал плечами мистер Клэр. «Но его уже берут на службу». Мистер Клэр вздохнул: «Говорите, парень соображает в математике и всякой там индустрии, говорите, у него есть честолюбие. Но вы не видите его так же непредвзято, как я. Да нет у него ни способностей, ни честолюбия! Ничего нет!»